— Я уже почти все, — раздалось сверху. На каком этапе находится это самое "все", мне, к сожалению, посмотреть было просто некогда.
— Больше не могу. Милая, скорее.
— Есть, — воскликнула дочь. Вот только зря она это сделала.
— Прыгай, — скомандовала, когда птеродактили, завидев в руках девушки яйцо, все как один кинулись к ней.
— Но тут же высоко.
— У этого куста-переростка достаточно стеблей, чтобы смягчить падение. Прыгай.
— Мам, я не могу. Я высоты боюсь.
— Раньше надо было думать. Прыгай, я сказала.
Волар
Экран привычно погас на самом интересном моменте, и все, тут же повскакав со своих мест, принялись внимательно вглядываться в темноту открывшейся двери. После выхода основного состава какое-то время там было тихо. А потом показалась фигура. Сильно хромая на одну ногу, расхитительница продолжала неумолимо приближаться.
— Она у меня, — выкрикнула Вероника, остановившись на входе и высоко подняв зажатый в руке горящий ярко-голубым светом шар. — Лар, получилось. Я до…
Не успела девушка договорить, как из темноты показалась последняя участница. Продолжая сражаться с чем-то длинным и зеленым, по пути стряхивая с себя мерзкую зеленую слизь, в которой была перемазана с головы до ног, она налетела прямо на свою предшественницу, тем самым чуть не сбив ту с ног. Каким-то чудом девушке все же удалось устоять на ногах. А вот поймать выскользнувшую из руки сферу — уже нет. Пролетев несколько метров, голубой шар звонко ударился об пол и разбился.
Кларисса
— Ты что натворила? — возмутилась жертва моей якобы неуклюжести, растерянно наблюдая за тем, как высвободившийся из оболочки туман растекся по полу и стал медленно приближаться.
— А? Что, разбилась? Ну не переживай. Со мной тоже такое было. Может, в следующем году повезет.
— Мам?
— Что еще? — Взглянув на стремительно подползшую и обвившую ноги дочери дымку, спокойно произнесла: — А, это. Не бойся. Он безобидный.
— Ты специально, да? — начала Вероника, стоило бесформенной субстанции растаять. — Ты нарочно меня толкнула?
— Да отвяжись ты уже, наконец, — выкрикнула, раздраженно отодрав от руки последний шипастый стебель. Отшвырнув его в сторону двери, сказала: — А нечего было на проходе стоять.
— Я могла стать королевой.
— Не доросла ты еще до королевы, — отозвалась и, только сейчас обернувшись ко всем остальным, замерла от представшего моему взору зрелища. О, ради этого театра застывших фигур и вытянутых лиц правда стоило постараться. Изо всех сил пытаясь не расхохотаться вслух, мило улыбнулась и направилась к стоявшему ближе всех, бледному как мел Волару.