Он покачал головой.
— Я же работал в женском коллективе до того, как стать вахтером. Я был учителем в обычной школе. И как только многочисленные бабы перестали меня стесняться, я наслушался грязи. И видел их ревность, когда они буквально рвали и метали, если у их подруг появлялся хороший мужчина. И старались разрушить их отношения, даже если у самих тоже был мужчина. Главное, чтобы оказаться на фоне подруг самой классной и счастливой. Никогда не мог понять женщин, — сокрушенно покачал он головой.
— Пап, с чего вдруг уроки жизни начались? — удивилась Божена.
— Просто мы с тобой расстаемся, быть может, навсегда. И я не хочу, чтобы мы расстались, ненавидя друг друга, — с тоской признался он, сжимая пальцами свой недопитый чай. — Тем более, что Зоя закрылась от меня. Словно бы это я виноват, что у ее мамочки конченная родня.
Божена не хотела говорить о сестре. Ей и самой было тяжело, что Зоя вот так вот внезапно и резко изменила к ней отношение. Стала почти чужой.
Они еще немного поговорили, затем Божена провела его к кабинету Джулиана. В конце концов, отец редко здесь бывал — по его собственному признанию. Поэтому плохо ориентировался. К тому же, как сообщил он ей, дополнительные кнопки на приборной панели в лифте, позволяющие добраться до кабинета начальника или других помещений жителей и работников фирмы, открывались отнюдь не всем. Какая-то там была сложная система — мужчина сознался, что плохо понимает в этом.
А Божена в который раз подумала, что еще слишком мало знает об "Окуляре". Несмотря на то, что с недавних пор считает это место своим настоящим домом. И работой своей мечты. А также тут обитала любовь всей ее жизни.
* * *
Отец попросил побыть с ним еще немного, и Божена не смогла отказаться. Точнее, если бы у нее было больше времени, то она бы, возможно, придумала какую-то отмазку. Слишком тяжело ей было с ним находиться. Как и раньше, отец оставался для нее почти чужим человеком. Да, были отголоски чувств — да и только.
Она криво усмехнулась, подумав о многочисленных фильмах и сериалах, где буквально вдалбливали в голову, что ребенок обожает родителей автоматически, а те его. Но девушка уже успела заметить, что в реальной жизни все далеко не так радужно.
Божена осознала, что отстраненная холодность Зои ударила по ней куда больнее, чем гибель мачехи. К тому же, она со стыдом подумала о том, что если бы отец находился тогда рядом с ней и тоже погиб, она бы не стала от этого переживать еще больше.
И даже обвинять себя в черствости почему-то не получалось. Отец сам отстранился от нее, никогда не защищал от нападок Елены, относился, как к какой-то приживалке, а не дочери. Впрочем, ей вспомнилось, что и Зою папа не очень-то баловал и не уделял много внимания. Хотя и относился заведомо мягче и теплее.