Наи больно сжал мое плечо, когда горло его товарища разлетелась ошметками плоти. Мутная, белая кровь забрызгала Свера и камни вокруг них.
Утерев морду и подняв обезглавленного противника, вожак скинул его со стены.
И пока неожиданно короткое без головы, безвольное тонкое тело летело вниз, среди монстров наступила странная тяжелая тишина, в которой можно было расслышать как труп глухо ударился о землю.
Монстры, удерживаемые Ана, со смертью хозяина вернули свою волю, забеспокоились и поспешили покинуть место битвы, затерявшись среди деревьев.
Они еще не знали, что оборотни выследят каждого из них, не позволяя жить в этих лесах тварям из другого мира.
Отряд сократился на две трети и уже не представлял особой угрозы. Олень обеспокоенно прядал ушами, но стоял на месте, удерживаемый твердой рукой хозяина.
Всем было ясно, что атака захлебнулась, я это понимала, Наи это понимал, и оборотни, спешившие спуститься на землю и добить чудищ, тоже это понимали.
Полюбоваться тем, как легко и непринужденно огромные смертоносные полузвери, скинув канаты вниз спускаются на землю, мне не дали. Наи, вместе со своим отрядом, бежал в леса, вслед за потерявшими хозяина чудищами.
Уже под защитой деревьев, стремясь скрыться от возможного преследования, Наи разбрызгал по кустам, сквозь которые мы прошли, какую-то жидкость. Осмотрелся и дальше вел своего оленя уже в поводу, силой заставив меня уткнуться носом в пахнувшую почему-то рассохшимся деревом гриву.
Когда мы вышли к реке, я дернулась, порываясь спрыгнуть, хотя в моем случае скорее свалиться, с оленя и попить. Утром мне позволили сделать всего три глотка сладковатой теплой воды и вручили вместо завтрака тонкий зеленоватый брикетик, не внушавший особого доверия. Воды я попила, подозрительную еду закопала под деревом и теперь не отказалась бы заполнить пустой желудок даже такой, далеко не чистой водой.
Наи, заметивший мои вялые подергивания, раздраженно прошипел, требуя, чтобы я сидела смирно.
Страдая от жажды и мучаясь от непроходящей головной боли, я уже не могла молчать и делать вид, что ничего не понимаю. Свер шел по нашим следам, Берн шел по нашим следам, толпа оборотней, прекрасно знавшая этот лес, шла по нашим следам, и мне уже было плевать, узнает этот черноглазый о моем маленьком таланте или нет.
— Я хочу пить, — прохрипела я, копируя раздраженные интонации Наи. Пересохшее горло, непривычное к такому напряжению, возмущенно заболело.
Хотя лицо Наи, когда он услышал родной язык, пожалуй, стоило таких усилий. Пускай мое произношение было корявым и неуверенным, но вполне понятным.