За окном раздался крик: кухарка миссис Порэнс отчитывала мальчишку-зеленщика. Луиза приложила руку к груди, пытаясь унять бешеный стук сердца, и закончила читать.
Двое негритят легли на солнцепеке,
Один сгорел — и вот один, несчастный, одинокий.
Последний негритенок поглядел устало,
Он пошел повесился, и никого не стало.
Фраза, сделанная ниже, заставила волосы на голове девушки зашевелиться. Под последней строчкой считалки тем же почерком было приписано несколько слов.
Вот ты и попался, Джонни. Утопишься, повесишься или поперхнешься? Выбирай.
Отбросив листок в сторону, Луиза испуганно смотрела на него, точно он был ядовитой змеей. Отец получил это письмо совсем недавно, почему-то она была твердо в этом уверена. Как и в том, что именно после него Джонатан Грейсток сделал приписку к завещанию. Все снова упиралось в Томаса, который один мог бы пролить свет на происходящее. Луиза оглянулась — родной дом уже не казался ей таким уж милым и безопасным…
* * *
Корабль распустил паруса, ныряя носом в темную серую воду. Небо хмурилось, брызгая дождем в собравшихся на причале людей. Прижав к лицу кружевной платок, леди Грейсток провожала внучку в Америку. Луизу еще можно было разглядеть среди нескольких пассажиров. Она отчаянно махала рукой, другой пытаясь удержать на голове шляпку. Рядом застыла миссис Пинс, компаньонка, которую подобрала для внучки вдовствующая графиня. Высокая и худая, как жердь, она являла собой олицетворение благопристойности и манер, умудряясь даже сейчас, с лицом бледно-зеленого цвета, внушать благоговейное уважение. Поднявшийся с залива ветер пробирал до костей, и пассажиры поспешили разойтись по каютам.
Мистер Вудвилл действительно был прав: Луизе удалось устроиться с комфортом в отличной каюте брига Его Величества «Генрих VIII». В составе каравана, идущего в Мексику, они собирались пересечь океан и через три недели причалить в порту Нового Орлеана.
Луиза опустилась в кресло, устало прижимая руки к вискам — голова начала болеть еще в порту, и теперь девушка с тоской подумала, что избавиться от боли будет не так-то просто. Из-за ширмы то и дело доносились громкие звуки — миссис Пинс нещадно тошнило.
— Миссис Пинс, мы будем идти вдоль Англии еще пять дней, — сказала Луиза после особенно бурного звука. — Вы уверены, что сможете продолжить путешествие? Я полагаю, бабушка поймет и примет причину, по которой вы сойдете на берег.
— Надеюсь, впредь вы не предложите мне ничего подобного, — из-за ширмы выглянула бледная компаньонка. — Я еду с вами. Это скоро пройдет, вот увидите. Никому не еще не удавалось победить Маргарет Пинс. Тем более какой-то посудине, пусть даже и носящей имя его величес… — Монолог миссис Пинс оборвался на полуслове. Она стремительно скрылась за ширмой, и оттуда вновь донеслись нечленораздельные звуки.