Тогда он надо мной только посмеялся, а спустя три дня, злой, но смирившийся пришел просвещать сам. Потому что нельзя доверять воспитание родной жены посторонним.
А послушался бы меня, сберег кучу нервов.
Впрочем, мысль что жену надо слушаться мне еще только предстояло вложить в его голову…
конец