«И найду, - поджимала губы тихая собеседница, найду. - Когда-нибудь»
- Да где найдешь, если он на другом Уровне живет? Знаешь, какие штрафы за переход на другой Уровень без должной бумаги? Смертная казнь, я слышала!
Да где ты могла слышать? Комиссия свои правила на сайте не пишет, по телевизору не объявляет. Одни слухи это.
- И с чего ты взяла, что он тебе подойдет?
- Но ведь суженый. – То был первый ответ вслух, не в голове. – А если суженый, то мой – любименький, родненький, единственный.
- Да какой единственный?! Ты себя-то слышишь? Как система может определить, какой мужчина для тебя идеален?
- Но ведь это система Комиссии. Значит, может. И работает она только под Новый Год…
- И берет за это пять тысяч хрустящих. С таких лохушек, как ты, кто в чудеса верить не разучился.
«Дура ты, - метали молнии зеленые глаза подруги. - На таких и наживаются, кто поумнее. На наивных лохушках»
И, несмотря на знание о том, что Римма ее любила, Янине сделалось горько.
А когда еще верить в чудеса, как не в праздник? Когда давать им допуск в сердце, когда позволять себе хоть чуть-чуть наивности? И пусть пять тысяч, и пусть только лицо, но зато она будет знать, как он – тот самый единственный и предназначенный только для нее – выглядит.
- Да тот самый, пока тебя не знает, шпилит пока других баб, поди, направо и налево.
- Пусть. Он ведь меня пока не знает, не бобылем же сидеть?
- Тьфу на тебя! А если лицо тебе красивым не покажется? Если уродом будет?
Не может он быть уродом, если ее. Не может. Сердце узнает…
Раскатистый и басовитый голос Риммы преследовал Янину даже в такси. А утренний разговор царапал – натирал ум, как неудобная обувь пятку, скрипел на зубах песком, нет-нет, да и вгонял в тоску. Ненадолго, правда.
Потому что продолжала брезжить надежда – яркая и неугомонная; Янина бы и сама рада от нее избавиться, вот только никак. До боли в стиснутых зубах надоели ей одинокие вечера перед компьютером, надоело на каждого встречного думать «он», надоело постоянно высматривать его лицо на улицах. Да и чье лицо высматривать, если не знаешь черт? А так хоть знать будет. Будет знать, что он есть.
С этими мыслями и ехала.
Не к Катрин и Нику, как соврала Римке, а к зданию номер двадцать пять по улице Раттингтон пять. В желтом такси, за рулем которого сидел водитель с усталым лицом, по заснеженной дороге.
Потому что только одну неделю работает сервис. Потому что, если не сегодня, то уже никогда не решится Янина узнать, как же выглядит суженый.
Янина. Инига, Нега, Снега, Снежка…
Именно так она любила себя называть. Мысленно, втайне от всех.