— Что случилось? — кричу ей и делаю три шага вперед.
— Дарина Александровна, не видели паренька? Высокий, светловолосый, только что на улицу выбежал.
— Пробегал тут какой-то, — киваю головой в сторону КПП. — Туда двинул.
— Вот, черт, — вздыхает девушка.
— А что натворил? — затягиваюсь, выпуская струйку дыма.
Надеюсь, веду себя непринужденно и никак не выдаю своего нервного состояния.
— С другом магазин ограбили.
— В смысле? — округляю глаза.
— Так, по мелочи, — Ирина машет рукой. — Один отвлекал, второй три бутылки Фанты спер. Тот, что отвлекал, успел сбежать. А второго на входе посетитель схватил. И ведь на минутку отвернулась, а он уже смылся.
— Фамилия и адрес есть, чего переживать, — говорю спокойно, а в глубине души закипаю.
Вот ведь, засранец. “Тетенька, помоги!” Я тебе сейчас так помогу, век помнить будешь! Еще и меня чуть не подставил. Надеюсь, никто не видел, как мальчишка прыгнул ко мне в машину.
— Не успела записать его данные. Ни имени, ни фамилии, ни адреса. Ладно, — девушка начинает ёжиться от холода. — Скоро рейд по школам, я его запомнила. Найду. Всего хорошего, Дарина Александровна.
— И тебе, — произношу громко, а когда старший лейтенант скрывается за дверями райотдела, добавляю: — Не хворать.
Выбрасываю окурок в урну и сажусь за руль.
— Спасибо, тетенька, — произносит мальчишка, когда я выруливаю со стоянки и наблюдаю в зеркало заднего вида его довольную физиономию.
— Во-первых, я тебе не тетенька, — произношу строгим голосом. — А во-вторых, это кто ж тебя воровать научил?
— Так мы это, — запинается паренек. — Поспорили. Мы бы все вернули, честное слово.
— Знаешь, есть такая книжка под названием Уголовный кодекс? — вижу, как мальчик опускает глаза вниз и начинает громко сопеть. — И ваша шутка попадает под статью 213 — Хулиганство. Реальный срок можно получить. В тюрьму захотел?
— Нет, — тихо отвечает мальчишка. — Я больше так не буду, честное слово.
Глядя на его поникший вид, у меня пропадает всякое желание и дальше проводить воспитательные беседы. Нет ни сил, ни желания. Вот сейчас сдам его родителям, пусть они воспитывают свое чадо.
— Звать тебя как? — спрашиваю, наблюдая в зеркало, как мальчик оживает.
— Максим Романов. Можно просто Макс. А тебя?
— А меня Дарина, — поднимаю правую руку ладонью вверх, а мой юный спутник пожимает ее по-мужски. — Очень приятно, — снова возвращаю руку на руль. — Адрес диктуй, куда везти тебя.
— Улица Кирова, дом двадцать четыре, — выдает Макс.
Что-то смутное всплывает в голове, но никак не могу понять, откуда мне знаком этот адрес. Может, кто по делу проходил, всех ведь не упомнишь.