Она обернулась, и мы встретились взглядами. Сердце трепыхнулось под черными углями глаз, вспомнив вчерашнюю ласку.
— Вы что, снова поссорились, да?
— Что? — я не сразу услышал вопрос.
Моя подруга Катя Уфимцева, подошла к столику с куском пирога в одной руке, стаканчиком с капучино в другой, села на стул и кивнула в сторону брюнетки.
— Привет, Антон! — сказала, опуская свой обед на стол. — Я говорю, что это с Корсак? Позавчера она говорила, что никого к тебе не подпустит, а сегодня стоит здесь уже три минуты и до сих пор к тебе не подошла. Знаешь, если она сейчас не посмотрит на меня волком и не скажет: «Уфимцева, руки прочь от моего Морозко!», то я очень этому удивлюсь!
Катя была моим самым лучшим другом, мы привыкли с ней говорить обо всем откровенно. Но до сих пор наши разговоры крутились вокруг литературы и науки, и никогда не касались личных тем. Вот и сейчас я не смог поделиться с девушкой мыслями. Слишком новыми и противоречивыми они оказались для меня самого.
— Привет, — лишь коротко улыбнулся подруге, радуясь ее присутствию. — Не знаю, мне все равно. Мы с ней и не мирились, чтобы вновь ссориться.
— Странная она — Агния, правда? — задумчиво проговорила Катя, когда мы обменялись свежими новостями, а Корсак ушла. — И необычная. Я таких еще не встречала. Мне кажется, что у нее интереснейший тип личности. Очень редкий рисунок акцентуаций, на который практически невозможно влиять. Ты об этом не думал? О скрытых, неявных чертах ее характера? Может быть, на самом деле она гораздо глубже своей кажущейся прямолинейности.
Я искренне удивился:
— Катя, ты сама-то в это веришь? В то, что говоришь? Человек такой, каким родился — здесь без вариантов. Но «хочет казаться» — это не про Корсак. Она ничего не скрывает, она слишком избалована, чтобы играть в многослойность. Если она про меня забыла — я этому только рад. Не хочу о ней говорить. Последнее время ее и так было слишком много в моей жизни.
Хорошо, что Уфимцева все поняла и предложила, бросив взгляд на настенные часы:
— Ладно, Антон. У нас осталось пять минут. Тогда лучше расскажи мне, какую тему выбрал для научного проекта и не секретничай. Умираю от любопытства!
Я позвонил Жилину сразу после пары по термодинамике и скрипуче выдохнул в сотовый:
— Хорошо, Андрей. Я согласен.
— То-то же, Морозов! — обрадовался парень. — Я так и знал, что на тебя можно положиться!
— И… что мне теперь нужно сделать?
— Пока ничего. Точнее, иди домой и готовься к свиданию. Ближе к вечеру тебе сами напишут на контакт.
Я знал Жилина не первый год, поэтому не стал рисковать.