«Экспериментатор хренов», — тут же ругаю себя. Может, он вообще не понимает языка Сети? Какой-то у нас с ним конкретный дисконнект…
— Из какого ты мира? — спрашиваю его.
Молчит.
Как воды в рот набрал. Сейчас опять начну выходить из себя. «Спокойно! Стисни зубы и помни, они не ведают, что творят!» Ну да… Драгоценный седьмой постулат.
Делаю глубокий вдох.
— Ксавьер, очевидно, у нас с тобой нет причин друг другу доверять. Но в качестве жеста доброй воли, — я отпускаю его и демонстрирую открытые ладони, основной жест при общении с недоразвитыми аборигенами, — я хочу сказать, что не собираюсь усложнять твою жизнь более, чем это необходимо. Меня не интересует самоутверждение за твой счёт. Я также не нуждаюсь в том, чтобы подтверждать свою власть — по крайней мере до тех пор, пока ты не будешь пытаться оспаривать её. Однако, поскольку тебя поселили в мой дом, и ты будешь жить и питаться за мой счёт, мне кажется логичным, что ты будешь заботиться обо мне и выполнять мои поручения. Андестенд?
— Думаешь… — в глазах раба опять появилась злость, — я должен быть благодарен тебе?
Я моргнул.
— Думаю, — осторожно сказал я, — пока тебе не за что меня благодарить. Но мне бы хотелось, чтобы ты проявил уважение к моему образу жизни и привычкам.
Ксавьер явно хотел возразить, но я опередил его.
— Я в свою очередь обещаю уважать твои потребности и… желания. В той мере, в которой они не перечат моим.
На редкость идиотский диалог двух людей, которых заставили жить под одной крышей, когда ни у одного из них к этому душа не лежит.
— Желания… — Ксавьер скривил губы, с презрением глядя на меня, — у рабов не может быть желаний. До этого ты в инструкции не дочитал… господин?
Я сглотнул и закусил губу. И что мне ему объяснять, что я тут такой же неместный, как и он?
— Правила для раба в большинстве культур устанавливает господин. Я прав?
Ксавьер насторожённо и выжидающе смотрел на меня.
— Значит, я решаю, имеет право мой раб «желать» или нет.
Наступила тишина. Я предчувствовал, что это далеко не последний наш разговор относительно того, что кому можно и что кому нельзя. Хотелось лишь верить, что мы сдвинулись с мёртвой точки взаимонепонимания хотя бы на миллиметр.
Мысли против воли уплывали совсем не туда. Я разглядывал сидящего передо мной мужчину и думал о том, как он красив. Среди элиты Аурелии не мало красавчиков, но тут совсем другая красота. Даже в Сети такую не часто найдёшь. А может быть, я просто схожу с ума…
Сам не заметил, как протянул руку и провёл кончиками пальцев по его щеке. Ксавьер тут же напрягся, с трудом удерживаясь, чтобы не отшатнуться от меня.