Закари наконец отходит и возвращается к обсуждению загадочной игры. Они так и называют её «Игра».
— Ты не можешь так сделать, Парисс. Если не хочешь играть по правилам — сразу говори «пас».
Молчу, стараясь запоминать детали разговора. Веки снова приподнимаю и поглядываю на Ксавьера.
Только с первого взгляда кажется, что он как истукан. Сейчас уже вижу, как каждая мышца на его теле напряжена. Не нравится ему так стоять. А мне не нравится, что приходится его принуждать.
Купаться, что ли, пойти? С рабом… Чтоб вытащил, если буду тонуть.
От этой соблазнительной мысли приходится отказаться, когда вспоминаю про Ксавьерово бедро. Не захочет он джинсы снимать. А я не стану его заставлять. Так и будем печься на раскалённом пляже.
Вспоминаю, зачем его взял, наклоняюсь и прошу:
— Зонтик принеси, — киваю на лавку с инвентарём.
Кивает, поднимается и идёт выполнять.
Наблюдаю, как удаляется его подтянутая фигура. Мышцы восхитительно перекатываются при ходьбе. Будь я таким господином, как Закари или Иза, лучше бы приказал ему целыми днями ходить вокруг меня… И просто смотрел бы.
Из собственных мыслей меня вырывает какой-то бедлам, начавший происходить между ребятами. Оглядываюсь и вижу, что появился Глен.
Пока мне с этим парнем довелось пересечься всего пару раз. Он на голову ниже, чем Закари, и такой же худенький, как мы с Париссом, но всё же не кажется таким субтильным и смазливым, как последний. В Париссе есть что-то женственное. Мне кажется, это может быть следствием воспитания: его отец — один из жрецов Металлического Бога. Пока толком не знаю, что это за Бог, но факт остаётся фактом — Парисс папашу боится до смерти, а тот вроде бы старается следить за поведением сына… Но, похоже, без всякого успеха.
У Закари отец — большая шишка в касте воинов, хотя я и не уверен, что статус «воина» ещё имеет значение в этом обществе, где уже много десятилетий нету войн.
А вот что из себя представляет Глен, мне до конца непонятно, потому и хочется завязать с ним контакт.
Он подходит ко мне и протягивает руку, предлагая её пожать. Пожимаю. Смотрит спокойно, в обстановке общего безумия этот взгляд подкупает.
— Вечером у меня? — говорит он вроде бы и всем, а в то же время такое чувство, как будто только мне.
— Не знаю… — протягивает Иза, — опять притащится Кларк… Может, на пляже устроим вечеринку? — хихикает. — А кто не успел, пусть сам попробует нас отыскать.
Разговор уходит в сторону, а я снова отворачиваюсь, выискивая глазами моего Ксавьера. Идёт, несёт огромный зонт в руках.
Приближается, и я вижу, что у зонта нет подставки. Вроде бы чего стоит с их уровнем жизни сделать обыкновенную подставку, чтобы зонт втыкался в песок? Про антигравитационную я уж молчу…