Ну ничего себе! Точно все с ума посходили… Вывеска-то какая — будь здоров стоит! Да и дверь — солидная. Это ж сколько дураков надо ободрать-облапошить, чтобы такой салончик содержать, да ещё и жить припеваючи?
В том, что владелец или владелица салона живёт припеваючи, Маша почему-то не сомневалась ни секунды. Как там писал Ломоносов…
"Платонов и быстрых разумом Невтонов земля Российская рождать" не устанет или чего-то там такое…
Что-то ни одного Платона ей за тридцать лет жизни не встретилось, Невтона — тоже, кто бы это ни был, а дураков — без счёта! Вот их земля точно рождать не устаёт, причём не только Российская — будем объективны. Этого добра везде навалом, так что мошенники могут не беспокоиться.
Покосившись на остановку, где покорно стояли соотечественники: три бабули — с сумками, два дедули — без сумок, и ещё несколько разновозрастных замученных жизнью женщин разной степени нагруженности, Маша снова вздохнула, и тяжёлое настроение, которому она уже несколько часов пыталась сопротивляться, накрыло её с головой.
Вот оно — её будущее, и это ещё в лучшем случае. Сначала — такая вот замученная тётка, таскающая тяжёлые сумки, экономящая на всём, на чём можно, да и на чём нельзя — тоже. Потом — никому не нужная больная бабка, еле-еле выживающая на нищенскую пенсию.
Хотя… почему она решила, что они несчастные и всё такое? Может, они вполне счастливые, не без отдельных трудностей, но всё же… Может, у них — любимые мужья, дети, внуки, кошки, собаки, друзья, увлечения, любимая работа, наконец! А у неё ничего этого нет и вряд ли будет.
Ничего у неё не получается, невезучая что ли? Одна совсем… Отца никогда не видела — даже на фотографии. Впрочем, жалеть тут не о чем — так… лёгкое любопытство. Пожалуй, она тоже не стала бы хранить фотографию типа, бросившего её во время беременности…
Мама — умерла два года назад. Об этом лучше не думать — слишком больно.
Подруги? Вроде бы есть. Вот именно — вроде бы… Потрепаться о том о сём, выпить пива, покурить, потусоваться — это сколько угодно, можно даже пожаловаться на жизнь, всплакнуть — иногда… Может быть и пожалеют — походя, словно бросая подачку бродячей собаке. Но скорее всего скажут обычное: "А кому теперь легко?" Маша ненавидела эту фразочку.
А ведь и сама иной раз её произносила.
Короче говоря, она старалась не жаловаться — никогда. Единичные срывы — в прошлом. Но как же тошно иногда становится при мысли, что никому нет до тебя дела…
А мужики — одно название… Может, где-то и есть настоящие, но ей пока не попадались. Халявщики одни: устроятся на шее, ножки свесят и едут, а между тем, оттуда же — прямо с шеи — присматривают себе транспорт поудобнее, да покрасивее. Как встретят — так пересядут. И Антон — не исключение. Надо бы собрать его вещички, да выставить за порог — вот прямо сегодня, раз уж вторая половина дня у неё свободна. И день не будет прожит зря!