- А, разве он… ядовитый? – с удивлением, сомнением и одновременно с ужасом спросила Тамара.
- О, Боги! Даже не спрашивай, не скажу. – сквозь смех ответил он.
- Если он такой, как ты говоришь, тогда почему он в общине? Хула сказала…
- Хула умна и наблюдательна, но не все ей известно, так же как и мне. Узнал бы раньше об этом скоте, целым бы в город он точно не вошел!
Тома шагнула вперед и попыталась закрыть собой Хрюшу.
- А откуда ты узнал… обо мне и… - вспоминать произошедшее не хотелось. – Как ты оказался там?
- У каждого своя работа – ответил ей Мит.
- А разве ты не служишь жрице?
- Нет, я не прислуга. Я охраняю ее и этот город.
- Один? – поразилась Тамара.
- Нет.
- Тогда почему ждал до последнего? – разозлилась Тома. - Раньше появиться не мог? – ее трясло от неприязни к его равнодушию и черствости.
Мужчина холодно усмехнулся:
- Я мог бы вообще не появиться. Нет, ты точно ненормальная!
Глаза у Тамары сузились, ее терпение подошло к концу. Еще бы чуть-чуть и спасителя нужно было бы спасать от нее, если, конечно, она хромая смогла бы до него добраться.
- Не злись, перед Братским судом думать о дурном не стоит, особенно тебе! – поддел он ее. Томка хотела огрызнуться и оставить за собой последнее слово, но за его спиной появилась толпа людей.
Та, Хула, какие-то мужчины и старцы, даже мелькнула голова Чиа… Людей было так много, что они не могли уместиться на небольшом выступе, поэтому, толкая друг друга в проеме, появлялись головы и плечи, выглядывали и исчезали, а вместо них возникали другие. А голова Чиа то появлялась, то исчезала поверх чужих голов.
"Да она же подпрыгивает!" – догадалась Тамара.
- Тамаа! – сквозь слезы звала ее девочка. – Ты жива! Мы уже не верили… - Тома скорее догадалась о ее словах, потому что гул стоял невообразимый.
Мит ушел, поэтому Хрюша осмелел и, пробежав полукруг, громко и зычно рыкнул. Толпа испугалась и приутихла.
- И тапус жив! – раздалось тихое замечание, но из-за внезапно наставшей тишины, его услышали все.
- Его отравить хотели, но он не съел отраву, и сейчас о-очень голоден! – с угрозой произнесла Томка. Толпа невольно сделала шаг назад. Обедом стать никому не хотелось.
- Тамаа, вылезай! – позвала Та, вытирая глаза рукавом.
- Мне и тут неплохо. - заверила ее Тома. И старушка разрыдалась.
Тамаре ее было жалко, но себя еще больше. Слушать их рыдания, ликования и восторги по поводу ее счастливого спасения не было сил. Опустошенная, испуганная, полная недоверия, она сейчас всех ненавидела, но вот Чиа была рада. Ее маленькая фигурка с поникшими плечами, заплаканными глазами и растрепанными волосами показалась ей такой трогательной, что только ради нее Томка и согласилась вылезти.