— Нет, — она растерялась, — откуда мне знать? Возможно, опального аристократа?
— Ну да, конечно… Будет король раздавать владения опальных аристократов, как же… — он мягко взял ее за руку и повел вдоль ажурной ограды, продолжая говорить при этом, — где-то здесь… Ну, точно. Я хорошо помню.
— Это… дом твоих родителей? — догадалась Алька, семеня следом.
— Нет, разумеется, — снова непонятный смешок, горький, исполненный сарказма, — это дом прежнего Магистра Надзора, Алайна. Его величество отрядил нам дом, в котором жил живой труп, увязший в магических потоках, которые сам же и создал.
— Я думала, что Магистр жил в резиденции Надзора, — пробормотала она, стараясь успеть за Мариусом. Шел тот довольно быстро.
— Он в резиденции работал и занимался магическими изысканиями. А время от времени удалялся к себе. Порталом, разумеется. И я бывал у него дома. Я ж был ему как сын…
И умолк. Потом резко остановился, Алька поняла, что добрались до калитки. Мариус ловко открыл замок, снова протянул ей руку.
— Идем, моя маленькая птичка. Прости, что не могу вернуть тебя в Роутон. Но, похоже, там теперь небезопасно. Мне еще сюда надо перетащить Марго, Робина, Эжени…
— Ты оставишь дом пустым? — прошептала Алька, и внутри все снова сжалось. Отчего такое решение? Да что ж происходит-то?
— Лучше обветшалый дом, чем смерть тех, кого я считаю семьей.
Под подошвами тихо захрустел гравий, Алька шла вслед за Мариусом прямо к парадному. Она еще раз окинула дом взглядом. Дом как дом, ничего особенного. Попыталась прислушаться к своим ощущениям — тоже ничего. Ни дурного предчувствия, ни страха. Ни-че-го.
— Мы все здесь вымоем, — сказала она, — Мариус, теперь ты магистр. Ничего странного в том, что тебе отдали этот дом.
— Вы здесь ничего мыть не будете, — буркнул он, — мыть будут нанятые работницы. И стирать тоже. Ты — моя невеста, и можешь заниматься тем, что будет тебе приятно. Ты говорила, что любила рисовать — рисуй. Хочешь вышивать — вышивай. Твоя забота — чтобы я хоть чему-то радовался, приходя вечером со службы. А самое главное — ты должна мне верить.
Они поднялись по ступеням, Мариус потянул на себя бронзовую дверную ручку. Петли скрипнули, и двери легко открылись. В лицо дохнуло затхлым, застоявшимся воздухом. Но внутри не было темно, сквозь окна в холл лился блеклый зимний свет. Алька обратила внимание, что пол был выстлан старыми дубовыми досками. И лестница, ведущая наверх, была сделана из старого крепкого дуба.
— Идем, — твердо сказал Мариус, — посмотрим на новые владения. Хотя как по мне, так лучше бы жить где-нибудь в другом месте.