— Я не знал этого, — Мариус все же улыбнулся.
— Естественно. До той поры, пока была Пелена, нам необязательно было об этом рассказывать Магистру Надзора.
— Почему же сейчас рассказываете?
Фаэр раздраженно пожал плечами.
— Потому что сейчас каждый второй может оказаться магом. Диким, необученным магом. И уже нет разницы, кто ты — страж Надзора или преданный королю воин. Кстати, магистр Эльдор, а что за смысл теперь в Надзоре? Пелены нет, крагхов пока никто не видел и никто не знает, куда они делись…
— И никто не знает, куда делся Рой, — подсказал Мариус, — полагаю, этот разговор ни к чему хорошему не ведет, ниат Фаэр. Мы с вами пытаемся обсуждать вещи при полнейшей неопределенности, а вы сходу пытаетесь мне сказать, что Надзор более не нужен. Я совершенно искренне полагаю, что Святой Надзор будет и дальше заниматься защитой простых людей. Не от крагхов, так от диких злонамеренных магов. Работы будет более, чем достаточно. И нам, и вам.
Фаэр лишь покачал головой, поджал губы и отвернулся к окну, теребя замшевые перчатки, что держал все это время в руках. Мариус повернулся к Алайне, встретил ее встревоженный взгляд. Малышка боялась. Впрочем, было чего. Этот Фаэр… Мутный субъект, непонятно чего хочет, непонятно какую игру будет вести дальше. И на самом деле плохо, что он увидел Алайну и теперь знает о ее существовании. Хорошо еще, что не знает всего: и того, что Алечка — дочь правителя крагхов, и того, что как следует хватила магии, когда расколотила в труху часть артефакта прежнего магистра.
— Ничего не бойся, — произнес одними губами, и Алайна тут же улыбнулась, кивнула.
Каждый раз, как она улыбалась, словно тяжкий груз с души падал. И так хорошо становилось, как будто в его мрачноватый внутренний мирок заглядывало солнце.
Тем временем карета замедлила ход, а потом и вовсе остановилась. Мариус отдернул шторки, сообразил, что они прибыли на задний двор королевского дворца.
— Не стоит привлекать излишнее внимание, — быстро пояснил Фаэр, — прошу вас, следуйте за мной.
Он выбрался из кареты, помог выйти Алайне. В блеклом свете зимнего дня она чудо как хорошо смотрелась в белой шубке. В глазах отражалось небо, и Мариус, глядя на нее, постоянно ловил себя на крамольной мысли, что ничего не хочет. Ни быть магистром Надзора, ни плестись сейчас на магический совет. Самое лучшее, что можно было бы придумать — это уехать с Алайной к морю, снять там домик с прислугой и каждое утро прогуливаться по берегу, собирая выброшенные волнами ракушки. Его не отпускало чувство близкой опасности, везде мерещился подвох. Мало было явного чужого присутствия, необъяснимого, но вполне ощутимого. Мало было Авельрона, которого магистр потрепал так, что парень был едва жив даже после той целительной магии, что влил в него Мариус в меру своих возможностей. Так еще и Фаэр, и магический совет.