Через время она открыла глаза, поняв, что ночь, а она в объятиях большого дяди, и что сделал этот человек. Она тихо заскулила, пытаясь отодвинуться подальше.
- Мурочка, что с тобой, тебе плохо?
- Оставь меня… оставь.
- Ну что ты, что ты… это лекарства, у тебя был сильный жар, девочка, иди ко мне.
Ей хотелось, но… «Могилу себе копать будет», и медленно отъезжающий автомобиль.
- Вы убили его? ТЫ убил его?
- Нет, с чего ты взяла, но очень хотел, он обгадил мне салон.
- Лопата.
- Это у Антона такие дебильные шутки.
- Не ври мне, большой дядя.
- С чего мне тебе врать, Мурочка, смотри, - он протянул телефон, где был сфотографирован мужчина на перроне вокзала и в поезде, он натянуто улыбался и смотрел с ужасом.
- Мурочка, клянусь, я готов убить за тебя, за любого из вас, но в этот раз, слава богу, не понадобилось.
- Он не вернётся? – Агате стало страшно, и даже на долю секунды она пожалела, что Он всё же остался жив.
- Если совсем не идиот, то не вернётся. Он трус, самый обыкновенный, что ж не поугрожать молоденькой девушке с тремя детьми на руках… Но поверь, он не сунется сюда, зная, что тут ему приставят дуло пистолета ко лбу, и в этот раз уже церемониться не будут.
- Ладно…
- Как ты себя чувствуешь?
- Голова болит… не знаю, долго у меня была температура?
- Неделю.
- Ооооооооо.
- Да, врач приходит каждый день…
- Машенька, что?
- Со всеми всё хорошо, все здоровы, только по тебе скучаем, завтра Новый год.
- Пааааап, - в дверях стоял Лютик. - Паааааааап, мама проснулась, да?
- Иди ко мне, - Агата попыталась улыбнуться, обнимая худенькое тельце мальчика.
- Не болей больше, мама.
- Не буду.
- А может, и есть Дед Мороз, - Арни, услышавший разговор в спальне родителей, но долго сомневающийся, зайти ли, и только полоска света и голосок младшего брата вселили в него уверенность. Лютик сидел рядом с бледной блондинкой, с синяками под глазами, с небольшой отёчностью на лице, взлохмаченной и в большой мужской рубашке, и искренне называл её мамой.
Видимо Дед Мороз всё же исполнил желание мальчика.
Агата, превозмогая слабость, приплелась на кухню, где критически осмотрела содержимое холодильника и кухонных шкафов. Прикинув в уме, что ей нужно купить, она поставила вариться овощи и рис для суши. На этом силы, казалось, покинули девушку, но она была не из тех, кто сдаётся или отступает, она просто присела на краешек стула и положила голову на руку, совсем на чуть-чуть, самую капельку.
Проснулась она от того, что её голову устраивают на подушке, а саму кутают в тёплое одеяло на большом и светлом диване в огромной комнате с ёлкой.