А Кирилл был… Кириллом. Рано или поздно он свалит вину за смерть Насти и Дениса на кого-нибудь другого. Возможно, на саму Саран. Так ему будет проще. Это естественно. А еще он скоро поймет, что приказы Пхатти больше не имеют значения. И что будет тогда… Шесть лет бок о бок, не смея преступить границ, зная, что его ждет отказ, а в случае повторной попытки — наказание или изгнание. Но теперь запрет ничего не значил. Воля Пхатти больше не защищала Саран. И рано или поздно Кирилл это осознает.
Магия оберегает лису от смерти. Возможно, от тяжких увечий. Но вот разнообразные проявления любви, наоборот, провоцирует. А за шесть лет у Кирилла могло скопиться много… фантазий. Наиболее разумным шагом было оставить его, сбежать. В идеале — сделать вид, будто шаман Эргенте до нее добрался, а тем временем принять истинный облик и исчезнуть. Если Кирилл станет думать, что ее еще можно спасти, он ни перед чем не остановится. Скорее всего, у него ничего не выйдет, но это даст ей время… Может, без бабочки шаман ее не найдет?
Мысленно перебирая варианты, Саран проверяла, что проклятая подвеска сделала с ее сумкой. Подкладка с одной стороны полностью оплавилась и покрыла все внутри слоем липкой черной сажи. Зубья расчески скривились из-за жара, и Саран даже не смогла привести волосы в порядок. Но больше всего пострадали кошелек и его содержимое. Искусственная кожа «потекла», потом, остывая, намертво слиплась. В процессе она зажевала купюры и похоронила заживо кредитные и дисконтные карты. Саран попробовала высвободить пятисотенную бумажку, но безрезультатно. Только руки испачкала. Пришлось рвать. Вроде бы в банке должны принять банкноту, если сохранилось больше половины и виден номер? Да только едва ли представится возможность заглянуть в банк.
Кирилл вез ее в какое-то новое секретное место. Он был слишком зол, чтобы отвечать на вопросы. На все попытки Саран начать разговор, он хмыкал, дергал подбородком и выдавал односложные реплики. Ей хотелось пить, у нее бурчало в животе от голода и в конце концов начало колоть в висках, пальцы были перепачканы сажей, на голове словно вороны ночевали… Но самым разумным было сидеть молча и ждать, и поэтому Саран молча ждала.
И думала.
Мысли были нерадостными. А если уж совсем прямо — тошно делалось от таких мыслей. Еще несколько дней назад Саран и вообразить не могла, что Олег предаст ее. Она всегда подспудно ожидала чего-то подобного от Пхатти, но не от его главного шамана. А выходит, ей не только приказали очаровать наиболее известного и опасного из охотников на духов, но в завершении еще и выдали ему “право на отстрел”. Идея, скорее всего, принадлежала Олегу, Пхатти просто не стал вмешиваться.