Пока Константин объяснял консультанту, какие туфли мне нужны, пришла очередная смска, кавалера дёрнули в Питер по очень важным делам, и свидание провалилось, так и не начавшись. Супер, мог бы и не извиняться. Настроение улетело в трубу, нацепила первые принесённые туфли, убедилась, что подходящий размер, и пошла оплачивать покупку, вот только мне карточку наглым образом засунули в вырез кофточки.
— Уж обувку своей игрушке купить способен. — Ответить ничего не смогла, стояла и краснела на глазах у продавцов, а те, как назло, нацепили понимающие улыбочки. Сегодня точно не мой день! Все валилось из рук, накрывшееся медным тазом свидание, ещё и Люцифер позорит своим отношением. Да, я продала свою душу, но она все ещё во мне, и поступать так со мной он не имеет права. Хочет платить? На здоровье. Развернулась на зверских каблуках и пошла на выход, не остановило даже злое рычание за спиной. Достало, как же меня все достало! Двери открылись автоматически, выпуская в пекло середины лета. Несмотря на рабочий день, торговый центр был полон народа, даже снаружи людей было столько, что приходилось лавировать. До остановки оставалось не очень много, как тяжёлая рука грубо развернула за плечо, наверняка оставив там приличные синяки.
— Что вам ещё надо? — Злость и обида уже вышли на тот уровень, когда без разницы, кто перед тобой, и какую силу имеет.
— Я тебя не отпускал. — И снова этот вкрадчивый голос.
— Простите, ваше высочество, но мне необходимо вернуться на работу. — И желательно как можно быстрее её закончить, хотелось домой, лечь на свой старенький, продавленный диванчик, и ни о чем не думать.
— Властью, данной мне, приказываю. На колени. — Тело медленно, не подчиняясь моим командам, опустилось на колени перед этим выродком. — Проси прощения. — Язык онемел, губы открылись сами собой и из горла, против воли, вырвались слова:
— Простите меня, хозяин. — Люди вокруг смеялись, кто-то достал смартфон и делал забавный кадр, а меня душили слезы. За что? Какое гадкое чувство, будто на голову вылили ушат помоев. "Смотри, кажется, богатенький мальчик резвится", "как она только может так унижаться? Наверняка ради денег". Мерзко, как же мерзко.
— За что ты просишь прощения? — Плевать, раз надо унижаться перед ним, значит буду.
— За то, что сбежала, не спросив вашего разрешения.
— А должна просить за то, что не осознала своего места. — Мужчина, на удивление мягко, поднял моё лицо за подбородок. — Игрушки должны быть покорными, чтобы хозяин был доволен, тогда у них будет все. Но ты не просто игрушка, ты продажная душонка, об которую даже руки марать не хочется. Вставай, и иди в машину. — И я пошла, глотая слезы унижения, пошла, не обращая внимания на смешки за спиной. Какие же люди жалкие, только дай волю, и они будут насмехаться, издеваться. Им плевать, что я испытываю, им важнее получить зрелище, заснять это на камеру, и что для них всего лишь развлечение, для других может быть настоящей катастрофой. Я тоже жалкая, поддалась порыву, сделала решительный прыжок, в попытке отгрызть кусок нормальной жизни, прям как крыса, которую загнали в угол. Отгрызла, вот только теперь сама не рада, и если я не найду лазейку из лабиринта, в который сама же себя и загнала, то придётся мучиться всю жизнь, если и не после смерти тоже. Ничего, я справлюсь.