Я пошел вглубь коридора, оставив Софию у ее комнаты, но услышал со спины приглушенные слова:
— Ни к чему этот балаган с балом.
Я остановился и повернулся к ящерке, которая прикрыв веки, уперлась лбом в дверь, так и не открыв ее.
— Почему? — нахмурился я. Ну вот еще и она недовольна.
— Не нужен мне никто.
София повернула ко мне голову и посмотрела глазами, полными боли и печали. Я чертыхнулся и тут же подошел к ней вплотную, положив руки на ее плечи.
— Не говори глупости, ты прекрасная девушка и должна прожить эту жизнь сполна. С мужчиной. С детьми.
— Не нужен мне никто! — на этот раз она разозлилась, сбрасывая мои руки. — Не нужен!
Я даже немного растерялся от такой перемены настроения: была грустная и тихая, а через секунду уже злая и ядовитая.
— София, чего ты капризничаешь? Я же для тебя стараюсь.
— А я говорю зря стараешься. Я все решила, и в свою жизнь никого не пущу!
Она рывком открыла дверь и залетела в комнату, а я, недоумевая, остался стоять в коридоре. Ну и что теперь, отменять все? Одним словом — женщины.
Я уже повернул к своей двери и даже сделал пару шагов, но что-то во мне щелкнуло, и я решил, что оставлять этого так нельзя, нужно переубедить глупую девчонку и заставить пойти на бал. Развернулся и уверенно пошел в комнату Софии.
В тускло освещенном помещении никого не оказалось, и я удивился, когда же она успела выскользнуть из комнаты. Было решил уйти, но услышал тихое ругательство из ванной.
Я пошел на звук, неосознанно передвигаясь очень тихо, и увидел стоящую спиной Софию, дергавшую за цепь на поясе, что сдерживала мантию. Она не могла развязать узелок, видимо, стянутый мною слишком сильно.
Я встал в проеме и стал наблюдать за ее действиями. To, как она ругалась на злополучный узел, вызвало у меня улыбку, и я не собирался прерывать ее мучений- слишком умилительной выглядела картина.
Но развязать цепь, не испортив плетения, у нее не выходило, и тогда помедлив, она дернула с силой, разрывая импровизированный пояс на две части.
Цепь упала к ее ногам, звякнув о каменную плитку, следом на пол полетела и мантия, оставляя ящерку обнаженной.
Я замер. Не ожидал такого стремительного развития событий, потому оказался не готов к нагому девичью телу. Что теперь делать, ведь уйти бесшумно не получится? Значит ждать лучшего момента, чтобы под шумок незаметно ускользнуть.
Боясь шелохнуться, и даже дышать, я все смотрел на ящерку, которая перекинув волосы на грудь, занялась распутыванием мелких узелков. Я сглотнул, и как мне показалось достаточно шумно, чтобы привлечь внимание, но София, бурча себе под нос что-то невнятное, кажется, совсем не обращала внимания на посторонние звуки.