— Ха-ха, как смешно, — невесело смеется. — Между прочим, я своей шкурой рискую, находясь здесь.
Фыркаю, поворачиваясь на стуле и смотря на Костю.
— Мне тебя боготворить теперь? — улыбаюсь.
Назаров смотрит на меня, сидя на корточках около разобранной ручки, и усмехается.
— Было бы здорово, принцесса, — усмехается.
Закатываю глаза, отворачиваясь, и пару раз щелкаю мышкой. О-па, новая заявка в друзья. Наверное, очередной озабоченный придурок решил познакомиться, или же реклама ногтей. Уже устала их банить.
Но, когда я вижу имя человека, то падаю. Не в буквальном смысле, физически я продолжаю сидеть на стуле, но такое чувство, что все мои внутренности разом проваливаются в черную дыру и падают, падают, падают, падают, а, достигнув дна, разлетаются на тысячи острых клинков.
Стас Верховский?
Какого хрена ему надо?
То есть… Зачем он пытается меня добавить «Вконтакте»? Даже Назаров этого не сделал, хотя в последнее время только и делает, что надоедает мне. Видимо, так сильно благодарен за спасение, что никак не может справиться со своей совестью.
Но сейчас не об этом.
Стас.
Только что добавил меня в друзья.
Такое незначительное событие готово перевернуть весь мой мир и сжечь дотла. Мне страшно. Нет, я в ужасе. Только начала избавляться от глупых мыслей о симпатии к парню подруги, как он сам возвращается в мою жизнь. Зачем? Почему?
Возможно, хочет что-нибудь узнать на счет Элли. Или же Кости. Но для этого у него есть мой номер, мог бы просто позвонить и…
— У тя картоха кипит! — громкий голос Назарова заставляет меня вздрогнуть, но в реальность я возвращаюсь не сразу.
Как в тумане поднимаюсь на ноги, пересекаю комнату, протискиваюсь мимо парня, добираюсь до плиты и выключаю картошку, а потом так же в нирване возвращаюсь обратно к компьютеру.
Заявка от Стаса никуда не пропала. Парень не в сети.
Я медлю. Нельзя его добавлять. Ни в коем случает. Тогда я буду постоянно заходить к нему на страницу и страдать еще больше. Так всегда бывает. И я не исключение.
Но вдруг у него что-то серьезное.
Глупости.
Но вдруг…
И я делаю это. Принимаю заявку, а после поспешно сворачиваю браузер и поднимаюсь на ноги.
— Че побледнела? — шутит Костя.
— Ничего я не побледнела, — отвечаю я, пытаясь придать своему голосу больше уверенности.
Проходя мимо зеркала, бросаю взгляд на свое отражение, чтобы проверить слова парня, и понимаю, что вид у меня действительно потерянный.
Какого все-таки хрена Скворецкий добавил меня в друзья? И почему у него фамилия Верховский? Маскируется?
Дураку же ясно, кто он на самом деле, и я до сих пор удивляюсь, как Элли могла не понять таких простых вещей. Кстати, о Макеевой. Недавно заходила ко мне с огромным пакетом ништяков из «Мака», мол, пришла помириться. Это странно, потому что обычно в такие моменты подруга тащит дорогую ерунду, от которой я отказываюсь. Воротить же нос от бургеров было бы кощунством.