Женя глянул перед собой поверх стволов. Обострившееся до предела зрение позволяло в мельчайших подробностях рассмотреть лицо своего врага. А в том, что это был враг, не было ни малейшего сомнения. Как это ни банально звучит, враг вооруженный и опасный. Вполне европейские черты лица. Никаких курчавых волос и толстых выпяченных губ, свойственных негроидам. У врага была красновато-коричневая кожа, ровные ряды шрамов на щеках и лбу, белки глаз, ярко выделяющиеся на темном лице, золотое кольцо в ухе и ружье с длинным покрытым царапинами стволом и черным отверстием дульного среза, которое готовилось вот-вот плюнуть огнем и металлом. Ствол ружья в руках врага плавно двигался по дуге, неотвратимо приближаясь, и недавний программер вдруг отчетливо понял, что ждать больше нельзя. Что еще пара ударов бешено колотящегося сердца, и его жизнь закончится. Не было никаких мыслей о текущем моменте, не пролетела перед глазами вся жизнь. Голова была пуста до звона. Действуя скорее инстинктивно, нежели осознанно, Женя чуть приподнял обрез, направив стволы в голову противнику и нажал на спуск. Руки рвануло отдачей, позади пронзительно взвизгнула девушка. А лицо напротив превратилось в кровавое месиво и спустя пару секунд уткнулось в траву.
Некоторое время Женя тупо смотрел на дымящийся ствол обреза. Потом нервное напряжение стало спадать, а нечаянного убийцу начало нещадно колотить. Мышцы словно закаменели, но при этом все тело дергалось в судорогах. Женя стиснул челюсти, но зубы все равно стучали. На какое-то время он полностью перестал воспринимать окружающий его мир, ничего вокруг не ощущал, не слышал и не видел. А когда его стало отпускать, то обнаружил, что лежит, скрючившись, на боку все в тех же кустах, а рядом на коленях стоит спасенная им девушка и оторванным от блузки лоскутом вытирает с его лица холодный пот.
— Вроде, все, — через силу выговорил он, с трудом приподнимаясь и обнаруживая во всем теле сильнейшую слабость, — отлегло. Нервы, понимаешь. Не каждый день неграм башни сношу. Ну что, будем знакомы? Меня Женя зовут.
— А я — Оля. Шушунова.
Девушка ответила легко и без напряжения. Видимо, пока Женя был в отключке, успела более-менее прийти в себя. Голос у нее был приятный. Может, и не такой нежный и мелодичный, как любят расписывать в дамских романах, но зато лишенный этих визгливых нервических ноток. В общем, Жене понравился.
— Ну что, Оля, хватит тут прятаться, давай вылезать.
И, тяжело поднявшись на все еще подрагивающие и подгибающиеся ноги, он подобрал обрез и начал пробираться сквозь кусты, стараясь не глядеть вниз, на красного цвета лужу, растекающуюся под головой не остывшего еще покойника.