Пару раз он не удержался на ногах и, лишенный опоры, повисал на ветках. А потом, когда он нашаривал под ногами что-то более-менее устойчивое и выпрямлялся, эти самые ветки в отместку пребольно хлестали его по спине и рукам. В ответ Женя громко сравнивал зловредные растения с половыми органами различных животных и лез дальше. Выпутавшись, наконец, из кустов, он немедленно бросил фляжку на землю и вытащил из кармана главную цель своей отчаянной вылазки — мешочек. Уже взяв его в руку, ощутил — все его мечты о финансовом рывке так мечтами и останутся. Внутри не пересыпалось и не звякало. Там был один-единственный твердый округлый предмет, который был немедленно вытряхнут на ладонь. Вот же ерунда какая — шар. Сравнительно небольшой, светло-коричневого цвета, размером примерно с биллиардный. Между прочим, довольно увесистый. И какому идиоту пришло в голову паковать эту хрень в бархат! Весьма разочарованный Женя запихал шар обратно в мешочек, сунул в карман и, подхватив котелок, флягу и бутылки с водой, потопал назад, к палатке.
Не торопясь, он разжег костер, на треноге подвесил над огнем старенький, закопченный, местами помятый котелок. Пока вода закипала, уселся на складном стуле и принялся снова разглядывать шар. Он был безукоризненной формы, совершенно цельный. На идеально гладкой поверхности не было заметно ни следов обработки, ни литьевого шва. Материал, судя по весу, не то кость, не то какой-то весьма плотный пластик. На твердой матовой поверхности были выгравированы тонкие линии. При наличии некоторого воображения можно было представить, что это очертания незнакомых материков. А весь шар напоминал миниатюрный глобус неизвестной планеты. Женя ковырнул его ножом, но не смог даже поцарапать. «Надо будет после возвращения в город показать его знающим людям», — решил он. — «Может, кто-нибудь из них сделает более определенные выводы».
Изучение находки прервало громкое шипение. Ничего страшного — просто самосброс: закипевшая в котелке вода начала через край выплескиваться в костер. Надев толстую брезентовую рукавицу, Женя снял закопченную посудину с огня, в кружке залил кипятком щепоть чаю, в миске — бич-пакет, быстрорастворимую китайскую лапшу, и продолжил изучать добычу.
С шаром все было ясно. Он убрал его обратно в мешочек, мешочек — в карман, и стал по очереди доставать и разглядывать остальные находки. Собственно, вещей было немного. Еда — несколько завернутых в чистое полотно лепешек из неизвестной муки и полосок вяленого мяса, компас в пластмассовой коробочке, небольшой светодиодный фонарь и, наконец, разноцветная картонная пачка. На пачке обнаружилась яркая надпись крупными буквами на вражеском языке: «10 shotshells. Buckshot». Ну, с английским-то проблем не было, перевести два слова — плевое дело: десять патронов с картечью. Он открыл пачку. Действительно, патроны. Пластиковые зеленые цилиндры с латунными донцами. Вот куда их? Ружья у него все равно нет, разве что у приятеля на даче пострелять по бутылкам. Кстати, интересно: вот патроны, они лежали в рюкзаке. А где ружье? В кустах валяется? Пойти, что ли посмотреть? Да ну его, неохота. Да и проблемы потом с ним — объяснять, где взял, еще полиция прискребется… Одним словом — сплошные головняки, так что ну его нафиг. В помятой алюминиевой фляге оказалось какое-то мерзкое пойло, от которого так напахнуло сивухой, что Женя невольно сморщился и даже не поленился подняться и выплеснуть содержимое в кусты на дальнем краю поляны.