Как же плохо эта чертова девица чувствует настроение и внутренний, скрытый ритм человеческих эмоций. Именно поэтому и не могла правильно станцевать… Вот и сейчас ей бы не играть в свою кошачью сексуальность, а просто отдаться страсти. Грубой, подчас некрасивой внешне, но честной. Даже если ее на самом деле нет, сыграть ее, что ли… Актриса она в конце концов, или так, погулять вышла?
Мне вот, кажется, даже играть бы не пришлось. Окажись я на ее месте… И не знай я про Ивана того, что знаю…
Рассматриваю его тело. Надо признать с известной жадностью. Стройный. Ярко выраженных, накачанных бицепсов-трицепсов нет, но и хлипким его не назовешь никак. Плечи широкие, грудь выпуклая. И вся покрытая темными волосами. Не кудрявыми зарослями, вроде тех, про которые одна моя знакомая врачиха — по мужу Саркисян — говорит: «Лежишь, как в мохэре». Скорее растительность на груди и животе Ивана заставляет вспомнить растиражированный Голливудскими умельцами торс Пирса Броснана. Хорош, зараза. И следит за собой — подмышки выбриты, волосы в паху тоже коротко острижены. Впервые вижу такое… Егор ничем подобным не занимался никогда…
Ну да… О муже это я очень вовремя. Как раз чтобы одернуть себя и перестать глотать слюну, глядя на занятого с Оксаной Яблонского. Куда меня несет? Очень умная идея сменить мужа, который считает всех баб никчемными дурами, на любовника, который, напротив, ценит их так высоко, что трахает всех, кто попадает в его поле зрения. Любовь к такому человеку может принести еще больше боли, чем любовь к кому-то вроде Егора. Может, я скрытая извращенка со склонностью к мазохизму?..
Говорят, что безвыходных положений не бывает. Просто безвыходным мы называем то, выход из которого нам не нравится. Что ж… Может и так. Только в моем случае никуда не годятся сразу два возможных варианта. Всегда, впрочем остается третий: послать куда подальше оба… То есть обоих. Только вот ведь какая незадача — этот выход мне тоже почему-то не нравится…
Впрочем, чего предаваться дурацким размышлениям? Все равно после того, как я поговорю с Иваном и задам все интересующие меня вопросы, он в постельку со мной не захочет больше никогда. Если, конечно, он сам не мазохист — любитель связывания и прочих игр такого рода…
Давя несвоевременный смех убираюсь с его балкона. Последняя мысль, которая посещает меня перед тем, как я все-таки засыпаю, такова: «Интересно, после этих ночных упражнений сцена с танцем в моем исполнении в кино останется или будет вырезана подчистую?..»
Утром, хоть и встаю поздно, но чувствую себя не выспавшейся и злой. Гостиница тиха и пуста. Все уже выдвинулись навстречу трудовым будням. Ресторан на первом этаже, в котором осуществляется прокорм съемочной группы, тоже закрыт. «Опоздала усюду». Вспоминаю эти слова и невольно начинаю улыбаться.