Водитель, сидевший за рулем черного внедорожника, наверняка видывал разные виды, но две молодые женщины в простеньких пижамах, вышедшие из подъезда элитной многоэтажки, заставили его вопросительно поднять левую бровь. Черников, который, опираясь на тяжелую витую трость, отправился-таки проводить своих гостей, осторожно открыл заднюю дверь внедорожника и, когда Люда и Марго устроились на сиденье, промолвил:
- Все будет хорошо. Еще увидимся.
Люда почему-то подумала, что хочет этого меньше всего. Когда машина рванула с места на такой скорости, что дома, дворы и фонари слились за окнами в размазанное пятно, Марго вдруг сказала:
- Даэрана – это человек без чувств. Отражает чужие эмоции. Эти чипы… эти чипы блокировали его способности, и он мог чувствовать сам. А теперь…
И она расплакалась – громко и горько, словно ребенок, заблудившийся в темноте. Люда вздохнула и обняла ее. Больше она ничего не могла сделать.
***
На следующий день Люда не чувствовала ничего, кроме разочарования. Они с Марго рискнули здоровьем и жизнью, отправившись путешествовать через зеркало, а в итоге так ничего толком и не выяснили. Да, Черников не запускал червей, но личность их хозяина так и осталась неизвестной. Можно было не мучиться.
Марго, которую Люда встретила в столовой, тоже выглядела расстроенной донельзя. Взяв подносы с обедом, студентка и преподавательница сели за дальний столик, и Марго сокрушенно промолвила:
- Это вообще, Людмила Васильевна… нет слов.
- Как ты? – спросила Люда. Марго только рукой махнула.
- А! Одна досада. Наверно, лучше нам забыть это все, - она помолчала, задумчиво набирая в ложку бульон и выливая обратно в тарелку. – Знаменский испытал на нас червяков нового поколения. Испытания, похоже, прошли успешно. Ну и все…
Люда автоматически проглотила несколько ложек супа и не почувствовала вкуса. Марго была права: лучше это все забыть. Великий и ужасный Знаменский использовал всех втемную и проверил результаты своей работы чужими руками – было ясно, что Эльдар станет волноваться за студентов и потребует всестороннего рассмотрения проблемы: вот и пожалуйста, приехали специально обученные люди, собрали данные и отрапортовали об удачном завершении эксперимента. Вот и все.
- Противно это, - призналась Люда. Марго печально кивнула.
- Противно… - откликнулась она. – И Шуру так жалко... Ведь стал человеком, думал сам, любил сам. Впрочем, теперь уже ничего не поделаешь. Пусть будет даэраной, лишь бы живым.
Люда не могла не признать, что это правильно.
Вскоре жизнь вернулась в привычное русло. О червях больше никто не вспоминал, пострадавшие студенты постепенно смирились с утратой сил, а время неумолимо летело к новому году и зимней сессии, и все, кто до этого бравировал своим бездельем, принялись учиться. Лекции закончились, теперь все занятия у ребят составляла практика. Слушая разговоры студентов в столовой и библиотеке, Люда поняла, почему интеллигентную Ирину Леонидовну называют Людоедовной: она никому не давала пощады, а система допуска до экзамена была у нее настолько затейливой и сложной, что Люда невольно радовалась тому, что не учится у своей коллеги.