Он пока еще не понял хочет ли он быть этой самой скалой для этой женщины, но когда дома тебя ждет холодная постель, беспорядок и пустой холодильник, как-то не хочется уходить от туда, где так вкусно пахнет свежей сдобой и нежностью.
Даже если в соседней комнате их подслушивает четыре пары любопытных ушек.
— Зая, а у тебя кофе есть. Ты извини, но я чай не люблю.
— Что? — Зайка непонимающе хлопнула глазами, будто не понимая смысла слов.
— Кофе, спрашиваю, есть? Или в магазин сбегать?
— Есть, — она отмирает и кидается ставить турку на плитку, — Сейчас сварю.
Надо ей кофеварку подарить хорошую, чтобы не мучилась. Поставить только ее негде. Вася, приободрившись, деловито осматривается.
Да. Кухонька маловата, не то что у него дома.
Вася берет недоеденную ватрушку и с вернувшимся аппетитом начинает ее активно уплетать за обе щеки, скользя ласковым взглядом по идеальной длине Зайкиных ног.
Интересно как бы она смотрелась в коротком халатике на его кухне, готовя для него завтрак.
Из трех блюд, естественно.
Зайка.
Луганский задерживаться не стал. Попил крепкий и очень сладкий кофе. Схамячил еще пару ватрушек и засобирался, ссылаясь на дикую усталость.
— Ты всю неделю работаешь? — спрашивает он, стоя уже одной ногой на лестничной площадке.
— Конечно, работаю, — отвечаю я, краем глаза замечая две любопытных мордочки, выглядывающие из-за угла.
Сто процентов Данил подослал. Информацию собирают. Шпионы-разветчики…
— У меня тоже вся неделя расписана. К нам губернатор с проверкой собирается. Проблем не оберешься.
— А-а-а, — глубокомысленно протягиваю я.
Самое главное вовремя сделать умный вид и поддакнуть.
— Тогда до выходных? — спрашивает он.
— Ты же понимаешь, что прошлое свидание было разовой акцией, — на всякий случай решила уточнить я, — Сомневаюсь, что меня теперь вообще куда-то отпустят.
Мои слова Лосю явно не понравились, но свое мнение, слава богу, решил оставить при себе.
— Мы что-нибудь придумаем, — пообещал он и наклонился, чтобы поцеловать на прощание.
У меня моментально пересохло в горле и я приподнялась на цыпочки с готовностью подставляя губы, как за спиной что-то громыхнуло и раздался страдальческий вой Кирилла:
— Мама! Я убился-а-а-а!
Лось отскочил в сторону как ошпаренный, ошалелыми глазами глядя на картинно растянувшегося на линолеуме Кирилла.
— Я, наверное, пойду, — пробормотал он под «душераздирающие» вопли Кири.
— Иди-иди, — махнула я и, прикрыв за мужчиной дверь, развернулась к детям, — И как вам не стыдно? Бессовестные!
Проказник, поняв, что его спектакль не удался, быстро соскреб себя с пола и скрылся в комнате вместе с Ильей.