Тихо вошла, осторожно прикрыла за собой дверь и застыла… Там, в отдалении, стояла кровать, на которой с краю спал мужчина. Тусклый светильник неясно очерчивал контуры его тела, по пояс прикрытого одеялом. Я замерла, не смея дышать. Хотела разуться, чтобы ступать как можно мягче, но не стала, почувствовав ковёр. Почему-то я сразу подумала, что это Рейн. И какой-то момент сердце сладко заныло, заполняясь незнакомым доселе чувством. Но стоило руке коснуться рукояти ножа, как слово месть набатом застучало в моей голове. Да, в спальню к этому мужчине я пришла не любоваться или грызть семечки. Повод был куда как серьёзней…
И чем ближе была роскошная огромная кровать Рейна, тем больше я понимала, что будь он в обычном состоянии, то непременно меня почувствовал. Это же оборотень, к тому же воин! Значит, мужчина сильно устал или же не совсем здоров. Эх, почему я не стребовала с ведьмы чего-нибудь магическое для отвода глаз!
Норфолк, несомненно, крупнее моего погибшего мужа. Чего стоят только бугрящиеся мышцы рук и плеч, до которых отчего-то захотелось дотронуться хотя бы пальчиками. Я встала у кровати со стороны ног мужчины и никак не могла решиться двинуться дальше. А надо было, без этого никак. Иначе не попаду порошком, ведь он лёгкий, может не долететь. Страх усилился, и я разулась, стараясь как можно беззвучнее пройти последние шаги…
Рейн спал и чему-то хмурился, словно тяготы ушедшего дня не хотели отпускать оборотня. А мне захотелось протянуть руку, коснуться его лица, нечаянно задеть пальцем отчего-то волнующие меня губы, а после коснуться плеч... А ещё поцеловать ту вену, что пульсировала на шее, провести по ней языком… Наваждение, как есть.
Оставался всего лишь шаг, когда я вдруг осознала, что убить его вот так, спящего, просто не смогу. Только мысли о мести не отпускали, наоборот, вызывали давящую головную боль. И я приблизилась, судорожно нащупав через ткань кофточки заветный пузырёк. Наверное, именно так проигрываются все сражения, задумчиво и в сомнениях. Я застыла от той давящей тоски, что поднималась у меня в груди. Казалось, само сердце рвалось наружу, требуя совершенно чего-то непонятного.
Мой судорожный вздох был беззвучным, но всё же иная причина заставила содрогнуться и отшатнуться.
Рейн открыл глаза и уставился прямо на меня. И я даже не успела подумать, как давно оборотень наблюдал за крадущейся по его спальне девушке. Быстрым движением руки он дёрнул меня на себя… И вот я уже лежу на кровати, а надо мной нависает мужчина, сломавший все мои планы. Одно хорошо, банка с порошком не разбилась. А то, что руки оказались в плену у Норфолка, так это плохо. Но я не сдамся, добьюсь своего.