Граф пытался поднять обессилевшую Киву с пола. Она целовала его руки, причитая:
— Хозяин, вы ведь не дадите умереть нашему мальчику. Я выкормила и вырастила его после смерти вашей жены. Дороже его у меня никого нет.
— Она что-нибудь говорила? — поднял женщину с колен сиятельный. — Что она сказала?
— Она, та госпожа, она Ангел, — всхлипнула Кива. — Она пришла, чтобы спасти Ирмгарда. Позвольте ей сделать это.
— Она не лекарь! — отозвался Руперт. — Она самозванка!
Кормилица неожиданно громко и зло процедила сквозь зубы:
— Она назвала тебя шайтаном! Ты и есть шайтан! Скольких ты залечил до смерти? У тебя от любой не́мочи только одно спасение — клизма да кровопускание.
Его сиятельство смотрел на женщину и не узнавал её. Всегда тихая и скромная, она сейчас была похожа на волчицу, защищающую своего детёныша.
Лекарь побледнел.
— Всё ложь! Это наговоры! Женщина, ты ничего не понимаешь в хворях! — взвизгнул он.
— Я не понимаю, а вот госпожа понимает больше твоего! — наступала на него Кива. — И вонючий ящик твой она правильно выбросила. — Ткнула она пальцем в развёрнутый ящик с высыпавшимся из него содержимым.
— Молчать! — грозный окрик остановил спорщиков. Граф махнул лекарю, указав на ящик: — Убери.
Руперт, неловко собрав с пола смердящий «мусор», в ожидании дальнейших указаний склонился в поклоне.
— Жди в коридоре, — отмахнулся от него хозяин.
Подозвав воина, Герард приказал вернуть иноземку.
— Графиня, идите к себе.
Повелительный тон отца жениха Юфрозине не понравился, но она не стала перечить, бесшумно выскользнув из покоев.
Идя по коридору в сопровождении Дитриха и двух стражников, Наташа дивилась тому, как Бригахбург отреагировал на цитирование ею Сократа. Она вообще не рассчитывала на какую бы то ни было реакцию! Он настолько образован? Этот дикарь читал «Диалоги Платона»?! Рукописные книги, списанные с оригинала? Бред. Может, такая книга пылится на полочке в кабинете?
Барон шёл рядом, придерживая её под локоть, направляя в нужную сторону. Спускаясь по ступенькам лестницы, она споткнулась, но он не дал упасть, прижав её к себе излишне крепко.
Девушка не обращала внимания на любопытные взгляды в её сторону.
Их, уже спустившихся в полукруглый зал, сверху окликнул воин, передав приказ хозяина вернуться.
Граф смерил бунтарку тяжёлым взором. Выглядела она бледной, но блеск глаз выдавал нетерпение. Он неслышно вздохнул, подзывая Руперта:
— Говоришь, ничего нельзя сделать?
— На всё воля Всевышнего, хозяин, — пожал тот плечами, крестясь. — Нужно кровь отворить.
— Ты тоже считаешь, что нужно кровь отворить? — Бригахбург подозвал девчонку ближе.