Заснув в покоях сына, совершенно не отдохнувший, был разбужен Кларой. Капризничала графиня. Все эти дрязги и разговоры с женщинами его вымотали.
Появление иноземок нарушило не только покой в замке, но и полетели к чёрту все его ранее намеченные планы. Если со своенравностью невесты сына можно было мириться, то эта… девчонка… Он так и не решил для себя, как её называть. Таша… Тихое нежное имя для тихой скромной женщины. А эта… дьявольское отродье! Его сиятельство почувствовал возбуждающий запах её волос и медовый вкус губ. Руки напряглись, будто в ожидании прикосновения к её телу. Он держал девчонку в своих руках. И не раз. Впервые его тело отозвалось на её близость, когда она невзначай выпала из кареты графини прямо в его руки.
— Дьявол тебя побери, — вздохнул тяжело Герард, отгоняя навязчивые мысли, сосредотачиваясь на думах о делах текущих.
Нужно дать указания по подготовке сбора ранних сортов винограда, проследить за отправкой продовольствия на рудники, вызвать старосту и уточнить, как проходит набор семей на освоение новых земель в излучине реки ниже по течению, встретиться с ними и тщательно обговорить условия аренды. Выкорчёвка там уже произведена. Необходимо определиться с количеством жилых домиков и начать строительство, чтобы успеть до первых дождей и холодов.
По четвергам разбор жалоб и споров крестьян. Давно в этом не участвовал. Дитрих просил подменить его для решения вопроса относительно покупки пары породистых жеребцов.
Да, не забыть определить дату сбора пошлины после праздника урожая. Правда, это не срочно. А вот организацией праздника пора неторопливо заняться уже сейчас. И много других вопросов.
Главный вопрос — подготовка свадебного пира. На данное время — самый важный вопрос.
Перед глазами появилось видение: девчонка у ложа Ирмгарда, склонившаяся над его раной, бесстрашно режущая блестящими тонкими щипцами кровоточащую плоть. Такое он никогда не забудет.
Девчонка, читающая Платона.
Девчонка, дерущаяся с графиней.
Девчонка, нависшая над ним с обличительной речью.
Девчонка, держащая в своих ладонях руку его умирающего сына. Сын… Он будет жить. В груди эхом отозвалась боль.
Девчонка! Снова эта девчонка!
Сев на край ложа, Герард с силой провёл ладонью по лицу, взъерошил волосы, тяжело вздохнул. Что его заставило подчиниться её толчку в его грудь и покинуть отведённые ей покои? Он хотел совсем иного. Впервые натолкнувшись на открытое сопротивление женщины его желанию, не захотел проявить настойчивость. За ней последовало бы насилие? Он не насильник. А девчонка? Строго и откровенно, не оскорбляя мужского достоинства, дала понять, что не готова подчиниться. Это и понравилось.