Мимо Наташи, пришпорив коня, проскакал Бригахбург. Она проводила его взглядом и замерла, расширив глаза.
Вдали, на холме, в лучах заходящего солнца чётко выделялись башни старинного замка. На самой высокой из них величаво развевался флаг с фамильным гербом.
— Ой! — только и смогла выдавить из себя девушка, втягивая голову в плечи.
Она смотрела на замок и чувствовала, что он не вызывает в ней того благоговения и восторга, на которые она так рассчитывала, когда ехала в туристическую поездку. Сердце замирало не от того, что она сможет окунуться в историю, мысленно притрагиваясь к сохранившимся раритетам и экспонатам за непробиваемыми стёклами демонстрационных витрин музея. Сердце замирало от того, что она сама станет участницей истории и кто знает, что сможет измениться в будущем за ту ошибку, за тот сбой во времени и пространстве, из-за которого она оказалась здесь.
А замок приближался. И выглядел он вполне обжитым и живым, без всякого намёка на ветхость или разруху.
Лёгкий ветер раскачивал кроны деревьев, привнося в неторопливо уходящий день влажную свежую нотку близкой реки.
— Бруно, — Бригахбург остановил коня возле рыцаря, — я видел, ты беседовал с…
— Наташей, — подсказал он.
— С ней, — поморщился мужчина. — Что-нибудь ещё узнал?
Обычно спокойный и выдержанный друг неожиданно резко осадил жеребца. Тот нервно гарцевал под ним, топчась на месте.
— Герард, что ты от меня хочешь? Возьми, да попытай её сам.
— Что ты злишься? Ты же видишь — я не могу с ней спокойно разговаривать.
— Я видел, как вы смеялись, и ты выглядел вполне довольным.
— Бруно, её зелье… Оно хмельное.
— Герард, на кой чёрт тебе сдала́сь эта иноземка?
— Мне сдала́сь? Я, что, должен был бросить её в лесу? Не ожидал от тебя такого…
Командующий опустил поводья:
— Я не это имел в виду. Я устал, Герард. Я в самом тяжёлом бою так не уставал, как сейчас.
* * *
Услышав лай собак, Наташа невольно вздрогнула. Отряд въезжал в деревню по широкой, хорошо утоптанной дороге. Домики, расположившись вдоль неё — длинной и единственной, — были разных размеров: от совсем маленьких до больших, и походили друг на друга.
Четырёхскатные высокие крыши, покрытые толстым слоем соломы, с двух противоположных сторон почти доходили до земли. С лицевой стороны под укороченной крышей находилась дверь. Тёмные слепые окна затянуты то ли тканью, то ли закрыты деревянными ставнями. Серость строений компенсировалась яркими цветами в палисадниках. Рядом в загонах мычали пёстрые коровы и бегали резвые овцы.
Время было ещё не позднее, и в деревне кипела жизнь. Жители, завидев конный отряд, выходили на дорогу, низко кланяясь, произнося вслед всадникам слова благодарности с пожеланиями мира и добра.