Свеча, горящая на каминной полке, едва освещала пространство большой комнаты, точь-в-точь, как у неё. Спрятаться? Где? Умывальня отпадала сразу. Сундук не внушал доверия. Ничего лучше, как юркнуть под кровать, ей в голову не пришло. Каково же было удивление, когда «под кровать» просто не оказалось! Сбитое в виде короба основание ложа, не имело под собой пространства для сбора пыли. Вот, лодыри, даже щёлки не оставили. Любовникам негде прятаться. Девушка, подняв облако пыли со свисающего балдахина, забилась в дальний тёмный угол за кроватью. В носу защекотало. Зажав банку с кофе между колен, глухо чихнула в сложенные лодочкой ладони. Вовремя.
Хлопнула дверь. Клара вошла одна. И что теперь? Выходить поздно. Что ж, она будет ждать, когда женщина уснёт и тогда выйдет. Главное, чтобы она не заглянула в этот грязный угол.
Наташа, прижавшись к стене, замерла, едва дыша. Сквозь нарастающий шум в ушах прислушивалась к происходящему. От её влажных волос остро пахло цветами. Хорошее мыло. Чувствуя, что замерзает, девушка ослабила узел на простыне и накинула её край на голову.
Послышалось шуршание, неясный шёпот, шлёпанье босых ног по деревянному полу.
Прихватив свечу с каминной полки, экономка прошла в умывальню.
Гостья решила, что можно воспользоваться моментом для ухода. Опершись о кровать, поднялась и, кутаясь с головой в то и дело сползающую простыню, на цыпочках засеменила к выходу.
В этот момент входная дверь распахнулась, и в комнату торопливо вошёл Бригахбург.
— Клара, а старуха-ведунья ещё жива?
Девушка остановилась. Видимо, мужчина принял её за экономку. Плотнее кутаясь в ткань, Наташа выронила банку с кофе. С дребезжащим звуком она подпрыгнула, откатившись в сторону.
Последовавшая за этим вязкая тишина вызвала тягостное ожидание расплаты. Только желтоглазая свеча весело подмигивала, плюясь искрами вспыхивающего жира.
Герард прислушивался к плеску воды в умывальне. В два шага сократил расстояние между собой и бесформенной фигурой, укутанной в простыню, решительно сдёрнул её с головы.
— Ты… — выдохнул протяжно.
Наташе показалось, что она слышит зловещий скрежет его зубов. Хорошие зубы. У неё так не получится. Экология. Поспешно подняла банку с кофе.
— Куда ж я без вас… — прошептала немеющими губами, опуская глаза с лица мужчины в распахнутый вырез его рубашки на груди. Прикусила для верности непослушный язык, чтобы ненароком не ляпнуть непотребное, о чём потом будет жалеть.
Его сиятельство принюхивался, словно зверь.
— Сладко пахнешь.
Его взгляд медленно скользил по открытой шее и плечам иноземки. Свет свечи путался в её длинных волосах, отливающих медью. Бригахбург притронулся к ним, пропуская пряди между пальцами.