А еще – наблюдатели. И, разумеется, они здесь – или дамой-писательницей, или художником, или даже смешной парочкой новобрачных. Кто-то из них плюс Корифей. Они не боги, да, о мелких закладках могут и не знать – например, об одиноком доме в столице. Но вот о целом квартале знать должны. Обязаны. Как и бдеть за ним денно и нощно. И если я попытаюсь разворошить гнездо и, не дай бог, спугну... Да, шаг влево – шаг вправо – расстрел, прыжок приравнивается к побегу...
Но запрос в архивы по личности замерзшей ведьмы я отправлю. Может, эти знания подведут, а может, спасут жизнь. Время покажет. Если, конечно, мне вышлют необходимое.
Отвлекая, завибрировал телефон. Живя в одиночестве, я отключила функцию звонка – меня пугал резкий трезвон, часто напоминающий об очередной проверке «рудимента». Я посмотрела на «ползущий» по столу сотовый и сразу поняла, кто звонит. И зачем. Необязательно брать трубку, и так понятно, но...
– Алё?
– Злат... – голос Натки был сухим, надтреснутым, уставшим. Очень тихим и бесконечно больным.
И соглашаться – тоже необязательно, но... Наверно, я знала – догадывалась и внутренне ощущала со времен разговора в поезде, – что этим всё и закончится. Вернее, начнется.
– Да, – тихо ответила я на молчаливую просьбу.
Она ничего не сказала, а я крепче сжала трубку, ощущая, как от нее кругами расползается сила. Стекая по ладони к запястью, она пульсировала живым теплом и формировалась в браслеты. Две штуки. Две привязки. Два «поводка». Ни с кем не договорилась...
Короткие гудки. Я положила сотовый на стол и остро почувствовала ее присутствие. Встала со стула, но не обернулась. Нельзя. Натка подошла неслышно, со спины, и крепко обняла за плечи, прижала к себе, благодарно поцеловала в макушку. Как и всякая «животная» нечисть, она была крупной и очень высокой – под два метра ростом. И в ее руках, даже вырастая, я всегда чувствовала себя маленькой девочкой. Всё той же, четырехлетней. Беззащитной. И защищенной. Раньше. И на минуту – сейчас.
Она ушла быстро. Слишком быстро. Отступив, растаяла в воздухе, оставляя после себя живое, невесомое тепло. И очень большую проблему под названием «двое несовершеннолетних пацанов». Которые прибудут в город со дня на день. Проведя ладонью по браслетам, я поняла – они уже в пути. Натка никогда во мне не сомневалась. Надо брать с нее пример. И прекращать сомневаться в себе. Я справлюсь.
Поёжившись и с сожалением отмечая вернувшийся зябкий холод, я потянулась к шторам. За окном подвижной белой стеной стояла метель, по комнате гуляли отчаянные сквозняки, но на плечах еще оставалось Наткино тепло – призрачное, защищающее, как...