Злость подстегнула. Адреналин захлестнул с головой, выбивая остатки дельных мыслей. И вскоре во Вселенной существовал только Денис, автомобиль, бетонная полоса да соперник, которого нужно обойти любой ценой.
Ира всегда считала себя молчуньей. Но не разговаривать оказалось очень сложно. То и дело приходилось хвататься за смартфон, чтобы набрать текст.
Денис появлялся дома все реже. Он постоянно задерживался на работе или уходил на деловые встречи. Записки об этом оставлялись на холодильнике — откуда-то на полированной поверхности появились разноцветные магнитики, а рядом, на столе — стопочка стикеров и маркер.
Иру это новое правило вполне устраивало. Видеть Дениса не хотелось. Не из-за обиды, хотя и это тоже. Просто боялась, что не выдержит. Стоило признаться себе, что любит, как это чувство стало невыносимым. Поэтому она готовила обед или ужин, убирала в холодильник и уходила в свою комнату, разрывая тишину звуками гитары.
Она стала наваждением. Стоило утихнуть звону струн, как одиночество и тоска наваливались снежной лавиной, мешали дышать. Поэтому Ира предпочитала изранить пальцы, но не сидеть в тишине, которое все чаще скрашивал Петр.
Она прекрасно понимала, почему он появляется почти каждый день, развлекает разговорами, пытается даже помогать по дому.
Он оказался интересным собеседником и всегда находил удобную тему. А еще — знал и любил музыку.
Так у Иры появился слушатель.
— Ирина Степановна, когда вы берете в руки гитару, она становится вашим голосом, — восхищался он. — Передает малейшие нюансы! Сразу понятно, когда вам весело, а когда хочется плакать. Кто вам преподавал?
И очень удивился, что она — самоучка.
И еще Петр никак не хотел переходить на «ты». И это создавало определенную дистанцию. Черту, которую невозможно было пересечь.
А еще он уходил сразу, как появлялся Денис. И в такие моменты Ира ненавидела их обоих. Но больше всего — себя. Потому что не могла ничего изменить. Потому что испугалась. Потому что изменила себе, окончательно продав гордость за деньги. Одно дело, согласиться помочь бывшему однокласснику в бизнесе, пусть и таким необычным способом. И совсем другое — узнав о подставе, проглотить оскорбление.
А ведь все это уже было! В школе. Мишка тогда вот точно так поспорил. Иру спасло только то, что она на самом деле не интересовалась мальчиками, вокруг и без них было чем заняться.
— Два сапога пара, — шептала одними губами и подушка намокала от слез.
Иногда хотелось все вернуть: каморку с пьяным соседом, магазины с неподъемными коробками и работой на износ. Но тут же становилось страшно: лучше умереть. Повторения она не переживет.