— Ирина Степановна, — Петр все-таки доел пирог. — Вы же по Ютубу учитесь? А хотите, я найду настоящего наставника?
— Не надо. Это дорого.
Петр хмыкнул, а потом наклонился к ней через стол:
— На самом деле — не такие уж большие деньги. А два... Денису это в плюс. В его эшелоне, — он так и сказал, «в эшелоне», непривычное «в кругах», — считается престижным, если жена занимается искусством. Кто-то рисует, кто-то создает модные коллекции одежды, а кто-то... Ирина Степановна! У вас Дар Божий! Вы же всех этих жен — невест — дочерей — сестер за пояс заткнете и не поморщитесь!
— Это настолько важно?
Ира не хотела никого затыкать за пояс. Предел мечтаний — спокойная жизнь без потрясений. Семья. Дети. Совместные походы по магазинам. И — вечерние посиделки на кухне, возможно — с гитарой. Она будет мурлыкать свои песни для одного-единственного человека.
Не будет! Резко оборвала мечты. «Единственному» это совершенно не нужно. Пройдет год и они расстанутся, чтобы никогда не встретиться вновь. Потому что из окна навороченной тачки почти не видно пешеходов. А уж тем более тех, кто спускается в метро.
И все же...
— Это настолько важно? — повторила она. — Если да, то я готова.
***
— Я посоветовал Ирине Степановне заняться музыкой серьезно.
Денис оторвался от бумаг. Петр завел этот разговор спонтанно, без подготовки. Вот только что обсуждали текучку и ничто не предвещало.
— И что она? — даже вид не стал делать, что ответ неинтересен.
— Согласилась. Попросила подыскать ей хорошего преподавателя.
— Ну, ты в музыке луче разбираешься, так что возьми это на себя.
В кабинете повисло молчание. Денис отбросил очередной отчет, все равно цифры плясали перед глазами, мешая сосредоточиться.
— Что еще? Петя, не рви душу!
— Ирина Степановна очень изменилась. Это беспокоит.
— Значит, и тебя тоже. Но, скажу прямо, я это заслужил.
— Речь не о тебе. О ней. Пальцы стерты в кровь, но все равно играет. Почти ничего не ест. Зал пока не ходит, ждет разрешения от врача, но боюсь, потом ринется со всей дури тягать железо. Это первые признаки нервоза.
Денис схватился за голову. Он это давно подозревал. Но старался не лезть в душу, боясь испортить все еще больше.
— Ирина Степановна очень гордая. Правда её подкосила.
— Да, да, да! Знаю! Я придурок и подлец! Но хоть убей, не понимаю, что делать. Извинений она не примет.
— Не примет, — согласился Петр. — Но проблема не только в проигрыше. Ты рассказывал о насмешках, которые она услышала. Они и разожгли пожар. Если его не потушить... Денис, она меня пока еще слушает. Но одному мне не справиться!