К слову, замечательный экономист нашей фирмы скоро выходит замуж. Женщина счастлива, что на жизненном пути ей встретился настоящий мужчина, способный любить не только ее, но и маленьких малышей, от которых отказался родной отец в пользу своей свободы.
Задумалась, что бывает у меня от усталости, хотя время выбрала неудачное. А вот бывший супруг до сих пор что-то бубнил, с каждым разом повышая голос. Прислушалась, что он мне рассказывает, и удивленно скривилась. Речь шла о нем, какой он мужик и что я должна делать, чтобы все было хорошо у нас. То есть выдает свои пожелания, которые я немедленно должна выполнять.
«Конечно, уже бегу… С чего такие размышления?!»
Нахмурилась и буркнула:
– Если ты поговорил, то мне некогда.
– Чего? Ты совсем дура?! Я сказал, что нужно быть настоящей женщиной, а не тварью.
«Так, все хватит!»
Резко пошла вперед, считая, что не обязана прощаться с этим дерьмом. Только сделала шаг, как почувствовала захват на локте, и мужчина дернул к себе, пытаясь обнять. Не давала такой возможности, выворачиваясь, отталкивая его в сторону. Попыталась скрутить руку, но он со злости схватил за волосы, сдавливая так, что искры пошли из глаз.
– Ты видно забыла, что такое мужик, раз пытаешься…
Все, дальше я упала на снег, одновременно почувствовав облегчение, радуясь, что боли больше нет. Константин отлетел в сторону, мыча, а над ним стоял Грызлов.
Пока пыталась понять, что Андрей здесь делает, как Шторм несколько раз заехал кулаком по морде бывшему. Однозначно, разбил губу и нос, судя по количеству крови на лице. Сжав горло своей жертвы, мужчина проговорил:
– Еще раз к ней прикоснешься, сдохнешь, как собака.
Даже не слышала ответа Сетунова. Он лишь хрипел, сплевывая кровь на снег, а когда не получалось – на свой пуховик. Мужчина был невероятно напугал, и понятно почему. Грызлов сейчас походил на разъяренного хищника, желающего растерзать своего врага. Такой невероятно громадный, злой, даже бешеный, чем сильно пугал.
Медленно поднялась, но продолжала молчать. Черт, может так и лучше. Больше бывший не подойдет ко мне, и тем более не прикоснется.
Константин украдкой посмотрел на меня, а потом прохрипел:
– Она моя жена. Ты больной!
– Была женой, так что я тебя предупредил, – свирепо процедил Шторм, вновь сжимая его шею, отчего я даже стала опасаться за жизнь Сетунова, но потом Грызлов резко вдолбил его в снег и добавил: – Пошел вон, ублюдок.
Константин перевернулся и, еле как, поднявшись, харкнул кровью и медленно, слегка покачиваясь, направился по тротуарной дорожке. Дойдя до своего пакета, откуда вывалился заяц, наступил на него ботинком и оттолкнул в сторону.