- А кто говорил про девочку? Если бы вы дослушали до конца, то поняли, что говорю сейчас о мальчике.
Видимо, вот так грубо и резко с ней еще никто не разговаривал. Возможно, зря я так, но по-другому сейчас не могу. Достаю из сумки сложенный вдвое листок и подаю женщине. Она раскрывает его и внимательно смотрит на снимок.
- Я еще раз повторяю, девочку забрали и…
Тыкаю пальцем чуть выше. Вот там, в самом углу листа на снимке сидит мой мальчик, мой!
- Вы про Митю? Уверены?
- Да! – я даже готова выслушать страшную историю про родителей наркоманов и плохой генетический фон.
- Он у нас очень сложный ребенок, замкнутый и дикий. Ни с кем не играет, ни с кем не общается. Его даже волчонком называют.
- Я не буду менять своего решения, скажите, какие нужны документы.
- Вам нужно обратиться в органы опеки и попечительства, а сейчас предлагаю посмотреть на мальчика.
Она чинно встает и медленно идет к двери, выплывает в коридор, словно царица, и идет в сторону лестнице. Её не волнует ничего из того, что творится в детском доме. Она пропускает мимо ушей приветствия старших деток, которые с особым интересом смотрят на меня, не обращает внимания на то, что за дверьми буйная воспитательница громкой кричит и учит жизни какого-то пацана.
Женщина подводит меня к двери с окошком и предлагает посмотреть. Я его нахожу сразу, своего маленького мальчика, сидящего в углу комнаты. Рядом с ним нет игрушек и книжек, голова низко опущена, а маленькие пальчики перебирают небольшого медведя с одной лапой и оторванным ухом. Он только на миг поднимает голову, чтобы посмотреть в сторону играющих детей, и вновь опускает лысую макушку.
Ком в горле появился как-то неожиданно. С трудом удалось его сглотнуть и унять дрожь в руках.
- Сколько у меня есть времени на сбор документов?
- Сколько угодно, - отзывается женщина, рассматривая свой маникюр, - этого мальчика все равно никто не возьмет.
А вот и не правда, его заберу я. Я! Слышите!
Поспешно выхожу из детского дома, уже точно зная, какие документы мне нужно оформить. Хорошо, что в наше время есть круглосуточный доступ в интернет.
Ярослав ждет меня на парковке, и как только сажусь, спрашивает:
- Ты решила усыновить того мальчика? – кажется, он еще до конца не понимает, что происходит. Да я и сама словно наблюдаю за собой со стороны.
- Да, подкинешь до Центральной улицы? – пристегиваю ремень и смотрю, как он поджимает губы.
- А что там?
- Органы опеки и попечительства, - отворачиваюсь к окну, - ты считаешь, что тороплюсь и поступаю неразумно?
Он долго молчит. Так долго, что начинаю разочаровываться в нем.