Экстрасенс широко улыбнулся и отстранился от Ольги, продолжая сжимать её руку в своей:
— Этот пруд — опасное место! Когда-то здесь было капище, и духи еще не успокоились. Я слышу их голодные крики и думаю, купаться в этом пруду опасно.
Картинный взгляд на воду вызвал у меня улыбку. Я предусмотрительно наклонила голову, чтобы её скрыть.
— Вижу погибших. Мужчина. Женщина… Дети. Трое мальчиков и девочка. Девочка… её же не нашли?
Съемочная группа начала подтягиваться поближе. Ольга старалась не пропустить ни одного слова своего спасителя, а вот для меня день перестал быть светлым. Девочка… Она отчаянно хотела домой и просила помощи у взрослых. Или просто… не желала оставаться в одиночестве, поэтому и ухватила Ольгу за ногу. К счастью, этот самый Ворон оказался рядом, мне не пришлось иметь дело с призраками.
Как же я их ненавидела! И духов, и всех тех, кто на них паразитировал. Всякие экстрасенсы, потомственные ведуньи, гадалки своими обрядами открывали порталы, чтобы изгнать одних, но в открывшиеся прорехи тут же лезли другие. Я старалась держаться от всего этого подальше. И теперь поспешила убраться с места съемок как можно скорее. Тем более что ведущая уже затараторила в свой микрофон:
— Но, кроме Ворона рядом с местом едва не произошедшей трагедии оказался еще один человек! Все мы, да и вы, уважаемые зрители, слышали крик, предупреждающий девушку об опасности. И сейчас…
Глаз камеры заскользил по поляне, но я уже смешалась с толпой. На ходу набрала СМС, на всякий случай предупреждая Ольгу о молчании. И через пару дней, сидя перед телевизором, лично убедилась в том, что она не выдала мою тайну.
— Ну и корова! — прокомментировала сама Ольга изображение на экране.
— А мне кажется — очень мило! — я сунула в рот кусочек сладкого перца, с завистью слушая, как подруга хрустит чипсами.
Черт бы побрал эту диету!
— Ну да! — протянула Ольга, — Посмотри на него, и на меня. Я Ворону не пара!
— Ворон! — не удержалась я от шпильки. — Хорошо, не ворона!
— На себя посмотри, великая писательница! — тут же нашлась подруга.
Она умела бить по больному. С момента выхода и взлета первой книги Гелла стала моим аватаром, моим щитом, моей маской и моим вторым «я». Но соответствовать образу рыжей бестии было нелегко. Насмешливо смотреть в камеру или в толпу собравшихся читателей, когда душа уходит в пятки, а сердце замирает от страха, нелегко.
— Ты знаешь, почему это имя.
— А он — Воронов! Кир Воронов.
— Кир — не Епифания!
Надо же было родителям так меня назвать. Они до сих пор еще с Геллой не смирились и очень обижались, когда я отказывалась откликаться на Фаню.