Когда с рагу было покончено, девушка сама подошла ко мне.
— Желаете еще чего-нибудь, асита? — тонким голоском спросила она.
— Да. Можно с вами поговорить?
— Не понимаю о чем? — притворно изумилась девушка.
Только когда она находилась так близко, я увидела еле заметный зеленый оттенок на ресницах, бровях и волосах и то при определенном освещении. Чуть удлиненные резцы и острые скулы выдавали ее расу.
— Вы дарийка? — не церемонясь, спросила я.
— Что? Нет! — поспешно ответила она и напряглась.
— Не стоит так реагировать, — улыбнулась. — Я сама отношусь к другой расе, отсюда и интерес. Всего доброго.
Я встала, чтобы пройти к кассе и заплатить за обед, но девушка меня остановила.
— Знаю. Я вижу вашу истинную внешность.
— Правда? Как?
— Это наша особенность, — пожала плечами она и села за стол. — Все присутствующие поняли это, как только вы вошли. Знаете, на наше кафе наложен морок, его могут видеть только дарийцы или люди, которые находятся на грани отчаяния. Вы явно не дарийка, а значит, к вам применим второй вариант, — мягко улыбнулась она. — Вы можете, конечно, если хотите, рассказать все. Сказанное останется здесь. Обещаю.
— Раз я пришла сюда, то просто обязана выговориться, — немного смутилась я.
— Идемте.
Дарийка развязала фартук, бросила его на кассу и пошла на кухню. Я последовала за ней. Что-то сказав повару, и получив одобрительную улыбку и кивок, она пошла дальше.
— Как тебя зовут? — она резко перешла на «ты», так, словно мы давно были подругами.
Сначала я хотела ответить уже привычным к этой внешности именем, затем хотела назвать имя, данное мне в агентстве еще в подростковом возрасте, но поняла, что все это фальшь, а ее быть не должно. Не здесь.
— Нингонг, — наконец проговорила я и приняла свою настоящую внешность.
— Я очень рада, что ты сказала сейчас правду, значит, твое сердце открыто мне, а значит, я буду открыта тебе. Меня зовут Дарфа. Мои дедушка и бабушка жили в Даре. Дед погиб на войне, а бабушка сбежала сюда. Здесь родились мой папа и я. А ты?
— Моя история очень похожа на твою, — улыбнулась я, понимая, насколько мы разные, но одновременно похожие.
Я рассказала ей историю своей бабушки, затем о своем детстве, юношестве и до сегодняшнего дня. История получилось запутанной, долгой и полной боли. Но, рассказав все, поняла, что мне нужно было выговориться. Рассказать абсолютно все первому встречному и разделить с ним всю боль.
— А я-то думала, у меня трудное детство. Наивная, — усмехнулась она и чудесным образом разрядила обстановку.
Мы были во внутреннем дворе. Со всех сторон плотным кольцом стояли многоэтажки. Только в этом дворике не было холода и снега. Здесь были настоящие тропики. С экзотическими растениями, животными, птицами, бабочками. Завораживающее зрелище!