— Логан, перестань, — прошипела она.
— Как ты меня назвала? — спросил он, расстегивая последние несколько крючков.
— Логан… Я хочу сказать… Сэр.
Он освободил из петельки последний крючок и отбросил корсет в сторону. А потом опустил ладони на ее грудь прямо перед всеми.
Она отчаянно замотала головой, пытаясь игнорировать ощущения от его прикосновения.
Логан нахмурился. Он не только не убрал руки, но и принялся ласкать ее соски большими пальцами так, что ее киска запульсировала.
— Саба, это тело — моя игрушка?
— Но…
Он вопросительно поднял брови.
— Ты говорил, что не делишься, — прошептала она, чувствуя, как твердеют ее соски.
— Я не позволю никому до тебя дотронуться, — прошептал он, — но не возражаю, чтобы были свидетели. И он наклонился, взял сосок в рот и всосал его так сильно, что она выгнула спину и почувствовала, как по телу разлилась волна удовольствия.
Она потянула за цепи, но не смогла сдвинуться с места.
— Ты никуда не сможешь деться, сабочка. Я сделаю все, что захочу, и ты ничего не сможешь сделать, чтобы остановить меня, — он легко сжал ее грудь и улыбнулся, услышав, что ее дыхание сбилось. Скользнув рукой под ее юбку, он нахмурился.
— Не носи в клубе нижнего белья. Это мое правило. Я понятно выражаюсь? — он смотрел ей прямо в глаза, ожидая ответа.
Она кивнула.
Он разорвал тонкую ткань по шву с одной стороны, затем с другой, и затем на пол упали трусики. За ними последовала юбка. Едва она почувствовала своим обнаженным телом прохладный воздух, как он дотронулся до ее киски и развел складочки. Скользнул внутрь.
— Ты очень мокрая, негодница, — сказал он глубоким голосом, не отводя взгляда от ее лица. — Для того, кому не нравится, когда все смотрят, ты ужасно возбуждена.
Она прикрыла глаза от стыда и дернулась, когда он вошел в нее пальцем. Большой палец в это время кружил вокруг ее клитора, пока тот не затвердел. Не запылал. Она вся горела от желания.
Он отступил назад, оставив ее прикованной.
— Ты обнажена, Ребекка. Любой может увидеть каждый дюйм твоего тела. Все те недостатки, которые ты пытаешься спрятать.
Его слова ранили ее как удары, она ахнула, попыталась съежиться, но не смогла, ее удерживали цепи. Она не могла спрятаться, не могла сбежать. Ребекка закрыла глаза.
Беспощадные пальцы ухватили ее за подбородок.
— Взгляни на меня.
Она встретилась с ним взглядом, пытаясь не расплакаться и тем самым не опозорить себя еще больше.
— Мне нравится, когда женщина обладает мягкими и округлыми формами, — он смотрел на нее горящим взглядом, — Я не лгу, Ребекка. Мне нравится твое тело: каждый его изгиб, каждая ямочка, каждый шрам.