В качестве ремарки в сторону надо сказать, что когда-то на заре юности Аня была девушкой с высокой моралью, воспитанной на лучших образцах классической литературы. Умри, но не давай поцелуя без любви, и все такое. Однако жизнь ее от этого культурного слоя избавила. Особенно когда она узнала, чем частенько приходится заниматься женщинам (особенно красивым женщинам) — сотрудницам спецслужб. И хотя саму Аню до сих пор бог миловал, ей было хорошо известно: в любой момент тебя могут подложить под кого понадобится, а отказ означает погоны на стол со всеми вытекающими.
Это работа, говорила она себе. Такая вот грязная работа. Если не можешь с подобным смириться, отправляйся выращивать фиалки и лилии.
По правде, особого отвращения к Славе Аня не испытывала и, возможно, вполне могла бы рассматривать интим с ним как пресловутый секс для здоровья, если бы не одно обстоятельство. Этот Темнейший придурок придерживался регламента так рьяно, как будто родился в королевском дворце и прожил в нем всю жизнь. Написано «грубо насиловать девственниц и наложниц» — значит, грубо насиловать. Шаг вправо, шаг влево — попытка к бегству, прыжок на месте — провокация. И даже то обстоятельство, что с ней он согласился заменить натуральное изнасилование на ролевую игру, мало что меняло. Было забавно раз, второй, но потом наскучило, словно нудные супружеские обязанности с давно опостылевшим мужем. Не говоря уже о том, что мужчина, насилующий других женщин, пусть даже по профессиональной необходимости, вряд ли мог возбудить в ней какие-либо романтические чувства.
Славины постоянные упоминания регламента раздражали бы, даже не знай Аня ничего о том, кто он такой на самом деле. Но она знала — и поэтому каждый раз ей хотелось визжать и бить его по самым уязвимым местам. Желательно берцами. Но берцы были спрятаны в трех днях пути, да и вообще приходилось сдерживаться.
Тихо открылась дверь, тенью просочилась Дана, пряча под юбкой что-то плотно скомканное.
— Пожалуйста, госпожа Эмерис, — прошептала она, пряча глаза, — не выдавайте меня. Если узнают, что я достала вам штаны…
— Посмотри на меня! — жестко приказала Аня. — Я сказала, смотри на меня! Ну!
Смаргивая слезы, Дана подняла глаза и посмотрела на нее взглядом кота из «Шрека».
— Если ты будешь молчать обо всем, что услышишь от меня или увидишь, так и быть, я тоже никому ничего не скажу. Поняла?
Дана часто-часто закивала.
— Давай сюда. Это что? Ты издеваешься, что ли? — возмутилась Аня, развернув то, что Дана вытащила из-под юбки. — Это что за фигня такая?