— Клэрити… — Невидимка заговорила с ней десятком голосов, каждый из которых искажался. Стройный прежде хор рассыпался, резанул по ушам диссонансом.
Она зажала руками уши. Выронила нож, который с оглушительным — как ей показалось — звоном ударился о тарелку. Парочка вновь обернулась на странную и шумную соседку, но Клэрити было не до их косых взглядов. На какой-то страшный миг почудилось, что из ушей пойдет кровь — и виной тому голоса из зеркал, заточенные до остроты бритвенных лезвий.
— Клэрити… — Зеркала больше не шептали. Они заговорили разом. Даже маленькое зеркальце, что держала в руках девушка за соседним столиком, старательно выводя контур губной помадой, молчать отказывалось.
Их голоса проникали даже сквозь преграду ладоней, плотно прижатых к ушам. Ворвались в ее сознание бурлящим потом, круша и ломая. С каждой секундой их становилось все больше — к звучащему хору добавлялись все новые голоса, и каждый из них звучал в своей, отличной от других, тональности. Гомон нарастал, ужас, который они внушали, становился просто необъятным.
Одурманенная этой какофонией, Клэрити вскочила со стула и закричала во все горло:
— Замолчите!
Голоса исчезли — просто в одно мгновение перестали существовать, словно втянувшись обратно в зеркальную гладь. Изумленно молчали и посетители кафе. Каждый — каждый! — смотрел на нее во все глаза. Парочка справа зашепталась, молодая блондинка торопливо набирала чей-то номер, не сводя глаз с Клэрити, словно ожидая от нее… чего угодно. Девушка за соседним столиком мазнула помадой мимо рта, когда Клэрити закричала и теперь нервно вытирала салфеткой губы. Челси сидела с пылающими щеками и чем-то новым в глазах… страхом — нет, это уже было… стыдом? Отвращением?
Клэрити вылетела из кафе, подальше от людей и зеркал. Даже не смогла заставить себя попрощаться с Челси. И только на полпути домой поняла, что, торопясь скрыться от нацеленных на нее взглядов, забыла расплатиться по счету. Она и так унизила Челси своей выходкой, а теперь подруге еще и придется за нее платить.
Или вернее сказать — бывшей подруге?
Клэрити вошла в дом, закрыла за собой дверь так тихо, как только могла. Но скрыться от всевидящего ока матери не получилось.
— Милая, как посидели в кафе? — Тон учтивый, а взгляд скользит по дрожащим рукам Клэрити и бледному лицу.
— Нормально. — Захотелось рассмеяться в голос. Уж каким-каким, а нормальным произошедшее назвать было точно невозможно. — Я пойду к себе, ладно? Хочу пораньше лечь.
— Клэри, только половина седьмого вечера, — недоуменно отозвалась Тони.