Браун закурил и вновь опустил руки на колени.
— Вам известен и кабинет Митчела, верно? Он на самом верху, под крышей, на уровне карниза, нависшего над залом. Митчел ни за что не хотел перебираться в другое место, хотя артистам не слишком нравилось подниматься по железной лестнице чуть ли не на шесть или семь этажей…
Хозяйка отдавала распоряжения Жермену, который начал сервировать столы в столовой.
Заглянув в салон, он осведомился:
— Господа будут есть вместе?
— Конечно! — ответил вновь прибывший.
Браун промолчал.
— И, наконец, вам известно, мистер Браун, что в субботу на той неделе Митчел решил продать свое заведение одной из кинокомпаний. Об этом писала вся пресса, сожалея, что старого мюзик-холла не станет.
Вам, очевидно, известно также, что продажа состоялась около трех дня в кабинете Митчела и покупатели тут же вручили ему задаток в пять тысяч фунтов.
Это любопытно. Говорят, Митчел пошел на такой шаг лишь для того, чтобы дать приданое дочери. Но вас это не касается. Займемся событиями субботнего дня и вечера.
Банкноты заперты в сейфе Митчела, так как банки уже закрыты. Заканчивается утреннее представление, и, как обычно, Митчел даже не выходит обедать из здания театра, перекусив сандвичами в своем баре.
Вы знаете этот бар? Тот, что на втором этаже, с окнами, находящимися как раз позади светящихся букв рекламы. Одно из этих окон всегда приоткрыто, чтобы дать выход табачному дыму.
В восемь вечера деньги все еще в сейфе. В половине девятого Митчел забирает из кассы дневную выручку и уносит к себе в кабинет. У ведущей туда железной лестнице всегда дежурит служащий, чья обязанность никого не впускать. В нескольких метрах от кабинета, на карнизе, Митчел устроил маленькую площадку, откуда одновременно видны и зал, и сцена.
Браун покорно слушал.
— Я почти закончил. А теперь будьте внимательны:
Митчел уходит из кабинета и проводит точно двадцать минут на карнизе зрительного зала. Когда он возвращается к себе, сейф пуст. По лестнице никто не спускался и не поднимался — так утверждает охранник. Зато чуть позже я узнаю, что старина Браун выпил в баре стакан пива.
Улавливаете? Попасть туда можно только с фасада, то есть поднявшись по отвесной стене с опорой на швы между камнями. На мой взгляд, такой акробатический трюк по силам только одному человеку. А теперь о моей миссии…
Шумные возгласы возвестили о появлении коммивояжеров, которые, не заходя в салон, устроились в баре.
Браун еще раз переменил ногу.
— Папаша Митчел неплохой человек. Говорят, что на артистах, работавших на него сначала в провинции, а потом в Лондоне, он за тридцать лет нажил целое состояние. Могу присягнуть, что это не так и полученные им пять тысяч фунтов — почти все, чем он располагает, чтобы дать приданое дочери и скромно дожить до конца дней.