Не отвечая, инспектор тоже встал, вплотную подошел к собеседнику и неуловимо быстрым движением прощупал карманы Брауна, чтобы убедиться, что он безоружен.
— Жду вас в холле.
Браун оставил на кресле в салоне плащ и прошел мимо улыбнувшейся ему хозяйки.
— Когда будете обедать, мистер Браун? Муж приготовит для вас и вашего друга отличную камбалу по-дьеппски.
— Минутку, я сейчас.
По лестнице Браун поднялся обычным шагом, разве что ускорил его на последних ступенях. Было слышно, как он открывает дверь. Оглядевшись с видом человека, который любуется меблировкой, инспектор тихо спросил хозяйку:
— Это точно, что второго выхода нет?
Он нахмурился, возвел глаза к потолку и со злостью посмотрел на шумных игроков в бильярдной.
— Ничего не слышно, — неожиданно процедил он.
— Что вы хотите этим сказать?
— Я…
Хозяйка в свою очередь подняла голову.
— А ведь по террасе кто-то ходит…
Она забыла предупредить, что над столовой и холлом есть открытая терраса, куда выходят окна номеров. Инспектор бросился на улицу, увидел тощую фигуру, летящую с высоты четырех метров. Человек тут же вскочил и метнулся вдоль домов.
Преследовать его было бесполезно. Постояв на краю тротуара, Молиссон набил трубку, вернулся в гостиницу и объявил:
— Пообедаю позже.
— А мистер Браун?
— Сегодня он, наверно, обедать не будет.
В конце вокзального перрона, над плохо освещенным служебным помещением, была вывеска «Комиссариат полиции». Инспектор встретился там со своим французским коллегой. Выслушав Молиссона и кое-что записав, тот сразу оповестил по телефону полицейские участки и жандармские отделения округи.
— Говорите, он без денег?
— Во всяком случае, без французских. Я справлялся у служащих отеля. Ему даже папиросы покупал рассыльный, а я знаю, что это значит.
— Тогда мы возьмем его завтра еще до полудня.
Чтобы вернуться домой, Малуэну надо было пересечь центр города. Переходя от одной освещенной витрины к другой, он оказался на улице Сент-Ион, миновал лавку торговца трубками, но тут же вернулся и недолго думая вошел в нее.
— Мне нужна пенковая трубка с янтарным мундштуком.
— Янтарь настоящий?
Он купил трубку за двести пятьдесят франков — точно такую они подарили в складчину помощнику начальника вокзала по случаю награждения орденом к тридцатипятилетнему юбилею службы. Тут же у прилавка Малуэн набил ее табаком и закурил.
Все-таки маленькое удовлетворение!.. Тихонько покуривая, он прошел шагов двадцать, и тут его взгляд остановился на мясной, где служила дочь. В других лавках было еще полно народа, а здесь уже опустили жалюзи, мясо убрали в холодильник.