— Я бы тебе рассказал что-нибудь, конечно, только знать бы ещё, о чём ты слышать хочешь. — Делаю ещё глоток и лезу в карман за сигаретами. — У меня всё отлично, не парься.
— Это хорошо, — говорит Роджер, откидываясь всем своим мощным торсом, обтянутым тёмно-фиолетовой футболкой с витиеватой надписью: "Rock is not dead, suki". — А что там за Кристина такая?
Хитрый прищур единственного зрячего глаза сигнализирует о том, что Роджер уже в малейших подробностях обо всём знает, но, как обычно, делает вид, что ни о чём не ведает. За это я его и ценю: он всегда даёт шанс самому рассказать.
— Кристина? — Усиленно изображаю мыслительный процесс, хмурюсь, вроде как вспомнить пытаюсь. Роджеру нравится моё представление, и в итоге мы заходимся от хохота, уронив головы на столик. — Хорошая она. Даже слишком.
— Разве такое бывает, чтобы человек был слишком хорошим? — удивляется мудрый Роджер. — Это плохим можно быть слишком, а хорошести много не бывает.
— Ты прав, конечно, да только что я забыл рядом с хорошей девушкой?
— Вот не зря вы с Филом как сошлись в пять лет, так до смерти и не расстанетесь, — говорит Роджер, потирая искалеченный глаз под повязкой. — Тот тоже всё себя дерьмом считал из-за его мамаши. А ты из-за своего образа жизни. Но ведь Филину ничего не помешало Птичку охмурить и быть с ней счастливым, а ведь тоже какая замечательная и чистая девчонка, что тот бинт стерильный. Тебе что мешает?
— Сам знаешь что, — бурчу себе под нос, закуривая.
— Наташа? — спрашивает, пытаясь поймать мой взгляд. — Арч, очнись, я тебя прошу. Её нет, уже пять лет нет.
— А то я не знаю. — Чувствую, как внутри поднимается волна злости. Я не хочу сердиться на Роджера, но если он не прекратит нести эту чушь, я за себя не ручаюсь. И ведь он знает, что есть запретные темы, но всё равно лезет. Пользуется тем, что другого бы уже убил, а этого дерьмовоза терплю. — Слушай, завязывай, а не то поругаемся. Оно тебе надо?
— Ладно, уговорил, — произносит, вскидывая в примирительном жесте руки вверх. — Но насчёт этой Кристины подумай. Мне рассказывали, что она очень хорошая девушка. И не замужем.
— Язык бы этому рассказчику вырвать, — усмехаюсь, представляя, как Филин собрал всех жаждущих подробностей моей личной жизни кружком и в красках поведал о Кристине и моём интересе к ней.
— Если ты хочешь, чтобы твоя мать осталась без языка, то тогда, конечно, твоё желание — закон, — хохочет Роджер.
— Так это мама о ней рассказывала? — удивляюсь, потому что не понимаю, ей-то это зачем нужно?! — И ты там вообще, каким боком?