— Ася, иди ко мне, — говорит, раскрывая объятия, и я ныряю в их спасательное тепло. — Ты дурочка! Всё пройдёт, и заметить не успеешь, потом только вспоминать и придётся.
— Думаешь?
— Уверена.
Сидим, обнимаемся как в детстве, а на душе так хорошо становится. Вот и правда, чего я разволновалась-то так? У ребёнка должна быть счастливая мать и точка, всё остальное — лирика.
В итоге, смеясь и отшучиваясь, мы заканчиваем сборы: тёмно-лиловый корсет зашнурован, юбка надета, шлейф волочётся сзади, а волосы заплетены в причудливую косу, минимум косметики и чёрные балетки на ногах — вот он, мой наряд невесты. Никакого белого цвета, никаких колец на машине и фаты, всё почти в готическом стиле, но я нравлюсь себе сегодня и, надеюсь, понравлюсь Викингу.
— Ну, просто кра-со-та! — восклицает Поля, когда все приготовления окончены. — Просто невероятная!
И правда, ничего так. Никогда не имела комплексов по поводу своей внешности, но, забеременев, кажется, стала ещё красивее. Во всяком случае, раньше никогда у меня так ярко не горели глаза, а губы не расползались постоянно в счастливой улыбке, словно состояние, в котором я пребывала ежеминутно, рвалось наружу, заливая всё кругом.
Смотрю на порхающую по комнате Полину, а на ней короткий кожаный, облегающий фигуру, комбинезон и белоснежная блузка с воротником-стоечкой. Точно, кукла, прав её муж.
— Так, пора идти! — говорю и хлопаю в ладоши.
Мама открывает дверь, просовывает внутрь голову и, завидев меня, ахает. Она ничего не говорит, но по наполнившимся слезами глазам вижу, как она счастлива за меня.
— Мама, только не плачь! Ты же никогда не плачешь, вот и сейчас не нужно!
Она машет на меня рукой, а я смеюсь. Обнимаю её, а она гладит меня по спине и тихо говорит на ухо:
— Асенька, просто будь счастлива. Ты это заслужила.
— Постараюсь, — снова смеюсь и целую её в щёку.
Всё, время вышло, пора бежать.
Мы с Викингом решили, что на нашей свадьбе будут только самые близкие друзья, очень узкий круг. Тихая роспись на “нашем” месте, в лесу, вот и всё, что необходимо. Не хочу ни толпы родственников, ни лишних людей. Просто мы, двое, и те, без кого не получилось бы нашей истории. А мама сказала, что они с отцом посидят вдвоём, выпьют шампанского за здоровья молодых, но мне почему-то кажется, что они слегка побаиваются татуированных и грубоватых друзей будущего зятя.
— О, Господи! — выдыхаю, когда на улице вижу огромный мотоцикл с коляской, а за рулём Роджера.
— Карета подана! Довезу быстро, но очень аккуратно!
Роджер смеётся, указывая рукой на углубление, где мне положено сидеть, а весь корпус украшен белыми лентами и цветами. Красиво…