— Ты же понимаешь, что теперь не избавишься от меня, даже если очень захочешь? — спрашиваю, пока мои пальцы путешествуют вдоль внутренней поверхности бедра и достигают наконец заветной цели.
Ася кивает и закусывает нижнюю губу, а я шумно выдыхаю, потому что ничего более сексуального, чем эта женщина в жизни своей не видел. Меня заводит в валькирии абсолютно всё — даже как дышит.
Когда пальцы добираются до заветного места на её теле, Ася всхлипывает и закрывает глаза.
— Ася, смотри на меня, — прошу, почти приказываю, и она слушается. — Я хочу видеть твой взгляд.
Она кивает, а я с ума схожу от тумана, заволакивающего голубые озёра.
— Не мучай меня, — просит, всхлипывая, а я улыбаюсь, поднимаю её ногу и покрываю медленными, бессовестно провокационными поцелуями, кожу. — Витя, я хочу тебя.
Выдыхает, а я понимаю, что и сам на пределе, но сегодня не будет быстро. Пусть весь мир катится ко всем чертям, я буду любить эту женщину долго, даже если сердце остановится.
— Хочет она… — говорю, лаская клитор сквозь тонкое кружево белья, а пальцы дрожат. Как юнец, право слово, но мне нравится чувствовать это в себе. Будто бы нет боли и страха, есть только валькирия, истекающая обжигающими соками от моих прикосновений, а больше ничего в этот момент и не нужно.
Ася выгибается дугой, когда нащупываю особенно чувствительную точку на теле, а я улыбаюсь. Мне нравится, что она не робкая девочка, краснеющая от любого взгляда, а вот такая — смелая, открытая и готовая принять всё, что готов ей предложить. А предложить мне хочется очень и очень многое.
— Ты красивая… и такая сладкая, — говорю, а Ася крепче сжимает ноги на моей талии, словно подталкивая к пропасти. — Мне хочется подарить тебе весь чёртов мир.
— Подари мне себя, — говорит срывающимся от эмоций голосом, и это красноречивее всех слов на свете.
Я не знаю, кому в этой Вселенной было угодно, чтобы мы встретились именно сейчас — женщина с разбитым сердцем и мужчина с выжженной болью душой, но я совсем не против.
Да пошло оно всё к чертям! Снимаю с Аси это кружевное безобразие, мешающее насладиться в полной мере её телом. Сам раздеваться не тороплюсь, потому что знаю — стоит мне освободиться от белья, не смогу устоять. Просто трахну валькирию, но пока мне хочется сделать хорошо ей.
— Ты мне доверяешь? — спрашиваю, а Ася медленно кивает и убирает со лба светлую прядь. — Ничего не бойся, хорошо? Я не причиню тебе зла.
Она непонимающе смотрит на меня, а я спрыгиваю с кровати, вытаскиваю ремень из петель брюк и возвращаюсь к кровати.
— Будешь меня бить? — интересуется, но в голосе нет страха, только любопытство.