— Только дружеских? — переспросил капитан.
— Нет, — перекосило парня.
Конечно, отвечать на вопросы он не хотел, но я сидела рядом и могла совершенно спокойно распознать его ложь. Поэтому ему пришлось начать выдавать все тайны. О, всего за час мы собрали материал не только на Амодеуса, но и еще парочку семей с авторитетом. Похоже, в ближайшее время этот городок основательно тряхнет от сенсаций. Капитан Стайгу был доволен, как кот объевшийся сметаны. Да и у меня на душе стало как-то легче. Я давно мечтала о том, чтобы Амодеуса засадили за решетку. Когда Ника увели, начальство поблагодарило меня и сказало, что больше не нуждается в моих услугах. Я была этому рада, так как хотела поскорее уехать из города, который навевал не самые радужные воспоминания. Но у меня было еще одно незаконченное дело, и я попросила, чтобы билет мне заказали на самый поздний рейс. Капитан обещал, что все будет сделано. После этого я попросила разрешения уйти по своим делам, и никто не стал меня задерживать.
В этот раз я шла в детдом, в котором прошла часть моей жизни. И не только моей. Так как город был небольшим, то до нужного места я добралась за полчаса. Трехэтажное мрачное здание с множеством окон, черепичной крышей и железными дверями, а также забором, за который можно выйти лишь иногда, навевали тоску и грусть. Идти туда мне не сильно хотелось, но надо. Перед тем как открыть калитку, я сделала парочку глубоких вдохов, и лишь успокоив нервы, повернула ручку дверки. Раздался противный скрип. Похоже, петли давно никто не смазывал. Вокруг ни души, все словно испарились. Но я знала, что это не так. На часах было чуть больше двенадцати, а значит дети на обеденной трапезе. Тут даже охранников не было. Ну, кто будет нападать на приют и монахинь? Я спокойно прошла по коридорам бывшего дома, и, поднявшись на третий этаж, постучала в неприметную дверь в самом конце коридора.
Page 6
— Войдите, — послышался до боли знакомый голос.
Я открыла дверку и вошла в кабинет, который посещала уже не один раз. Тут ничего не изменилось. Все тот же стол с парой стульев, множество папок с делами детей, и настоятельница.
— Здравствуйте, матушка, — улыбнулась я, подходя ближе.
— Валечка, ты ли это, — удивленно распахнулись глаза настоятельницы. Она осталась прежней. Темная форма, белый передник, волосы собраны под платок, серые глаза, морщинистое лицо и добрая улыбка на устах. — Как же ты выросла, девочка. Что-то случилось? Я чем-то могу помочь?
— Возможно, — ответила я, садясь на стул напротив неё. — Есть ли какие-то новости по поводу Даны?