Приземистое, деревянное здание, показавшееся из-за группы деревьев, было довольно большим и добротным. Его стены оказались выбелены, а покатая крыша радовала глаз своей новизной. По всей видимости, перекрывали её всего пару месяцев назад. Возле открытых ворот сидел старик и чинил сбрую.
— Добрый день, — поздоровался Тхар.
— Добрый, коли не шутишь, — откликнулся тот, откладывая работу в сторону и кряхтя, поднимаясь со стула, — хотя для меня, если честно, уже и не особо. Стар я стал, кости требуют покоя, а замены мне всё никак не найдут: не всякого лошадки к себе подпускают.
— С этими вопросами не к нам, старик, — грубовато ответил Тхар, — я просил оседлать трёх смирных жеребцов. Они готовы.
— А как же, — кивнул тот, поглаживая седую бороду, в которой запутались хлебные крошки, — правда уговора насчёт жеребцов я не помню, да и где ты слышал про то, что они могут быть покладисты, а вот кобылки — те да, смирнее некуда. Вот они и стоят уже под седлом.
— Ладно, так и быть, но надеюсь, кобылки и клячи в твоём понимании не одно и то же, — проворчал недовольный Тхар.
— Да что ты, милостивый лорд, — замотал головой старик, — кляч в нашей конюшне отродясь не бывало.
— Ладно, выводи их, — нехотя согласился парень.
— А может мне кто из вас подмогнёт? — поинтересовался дед.
— Давайте я, помогу, — опередила я Тхара, который нахмурив брови, похоже, собирался выдать нечто нелицеприятное.
— Давай, деточка, давай, — заулыбался старик.
Пройдя следом за ним в ворота, я оказалась в длинном проходе, по обе стороны которого располагались пустые стойла.
— Ваши лошадки стоят в самом конце, — сказал дед, — как тебя звать-то?
— Лия, — ответила я. — А вас?
— А меня все зовут по-простому дед Клим, полное имя уж очень заковыристое, — улыбнулся он. — Не боишься, значит?
— Чего? — не поняла я.
— Как чего — рученьки замарать? — усмехнулся дед.
— Не особо, — ответила, осматриваясь по сторонам.
— Это хорошо, — вздохнул дед Клим, — была бы ты покрепче — цены бы тебе не было.
Пожав плечами, спрашивать не стала, почему он так решил, списав всё на старческое чудачество.
У задних ворот, последние три стойла оказались заняты. Открыв одно из них, старик вывел оттуда вороную красавицу. Кобылка, проходя мимо меня, потянулась губами к карману.
— Учуяла чего-то, вкусное видать, — потянув за поводья, сказал дед Клим, — Что там у тебя?
— Яблоко, — хлопнув себя по карману, ответила я, вспомнив, что запихнула его туда после завтрака, взяв со стола, когда узнала, что предстоит прогулка на лошадях, — сейчас угощу её.
— Угостишь ту, на которой решишь проехаться, чтобы подмаслить её, — сказал старик, потянув за собой лошадь, — хотя, смотрю, ты и так с ними неплохо ладишь.