— Как не грустно признавать, но так оно и есть, — закивал Ниэль, присаживаясь слева, — эх, и почему хорошие девушки достаются всегда кому-то другому. Налейте мне, пожалуйста, побольше чая, лорд Саруш, напьюсь с горя.
— Ну, а если серьёзно, — вступила в разговор Такана, — может, всё-таки объясните, что к чему?
— На мне знак первенца императорской семьи, — не стала лукавить, сказав, как есть, — поэтому лорд Элерандиэль вбил себе в голову, что заключённый пятнадцать лет назад брачный договор, между двумя империями, даёт ему право считать меня своей невестой. Хотя точно неизвестно, что в этом договоре говорилось именно обо мне.
— Ничего себе новости! — присвистнул Тхар.
— Скорее всего, Элерандиэль прав, — сказал лорд Саруш, — но не стану отрицать, что проверить сей факт, всё равно, надо будет обязательно. Кхм… А из чего же мы будем пить чай? Друг любезный, не мог бы ты вернуть всю посуду к первоначальному виду?
Из угла раздался тяжкий вздох и невнятное бормотание, но возмущений не последовало. Из кучи стали подниматься в воздух осколки посуды и складываться то в тарелку, то в чашку, то в цветочный горшок.
— Лорд Саруш, а какое имя у домоворуса? — озвучила я, пришедший в голову вопрос.
— Эм…, - было мне ответом, — признаюсь, никогда об этом не задумывался.
Из угла раздалось громкое шмыганье носом, и шлёпанье босых ног проследовало в мою сторону.
— Деточка, ты, моя милая, — появившийся перед всеми домовой, достал из воздуха носовой платок и громко в него высморкался, — живу столько столетий, а имя то собственное и не нажил. Эх, горе — горькое, видимо не заслужил я, трудясь верой и правдою.
— Ну, будет тебе так убиваться, — пытался успокоить его ректор, но добился лишь того, что из глаз существа брызнули слёзы.
— Надо же, какой сентиментальный попался, — улыбнулся Ниэль, рассматривая мохнатика, который, проигнорировав его высказывание, заголосил громче прежнего.
— Давай сейчас придумаем тебе имя, — сказала я, пытаясь успокоить домового.
— Да-да, давай, — слёзы у того, исчезли, как и не бывало, похоже, кто-то неплохо владел актёрским мастерством.
— Элмин, Домрус, Колхир — начала перечислять я, что приходило в голову.
— Что я тебе, эльф какой или дракон, — насупился домоворус.
Друзья стали помогать, перечисляя имена, но чем больше предлагали, тем больше тот хмурился.
— Нет-нет и нет, — пробухтел он, — моё имя должно быть особенное, чтоб ни у кого такого не было, а вы тут мне предлагаете не пойми что. Пошёл я от вас, толку всё одно никакого.
Раздавшееся за этим «шлёп-шлёп», натолкнуло меня на мысль.