— Ну, слава богу – жива. А я-то думал…
Катя сама не знала, что так популярна.
Последним примчался неожиданно бледный Ваганов:
— Жива? – ещё из машины крикнул он. – Ну, слава богу… Какой идиот позвонил в дежурку и сказал, что на Суворова, 10, убит сотрудник полиции?! – орал он, приобретая постепенно нормальный цвет лица.
— Это я звонила. Михаил Дорофеев убит. — Фамилию Миши Катя узнала только когда у него, уже у мертвого, нашли документы. — Он ведь сотрудник полиции.
— Кто? Он бывший сотрудник! А вы что знакомы с ним были, Катерина Андреевна? – спросил Ваганов.
— Пару раз разговаривали. У него в этом доме знакомая живет. Любовница.
— Ну и где она эта знакомая? Допросили уже?
В этот момент Ваганов вошел в подъезд, где вовсю уже работали судебный медик и криминалист. Свет тоже появился – кто-то все-таки вкрутил новую лампочку. Дежурный следователь Василенко в своем вечно мятом пиджаке хмуро оторвался от протокола и протянул руку Ваганову:
— Здорово, Ваганыч.
— Вроде уже здоровались.
— Это вчера было… поганенько денек начинается.
— Да уж. Черепно—мозговая?
— Она самая, — подтвердил Толик.
— Чем это его так? Орудие убийства нашли?
— Монтировка. На крыльце скинули . Похоже на ограбление: лампочку разбили, прятались вон там, у лестницы. Он зашел, его и…
— Карманы вы вывернули, или так было?
— Так было. Говорю же – ограбление: карманы пустые, ни денег, ни ключей от машины нет. Даже часов наручных нет, а Катька говорит, вечером еще были… сволочи…
— Не понял, Катерина Андреевна, вы и сегодня с ним общалась? – снова повернулся Ваганов к Кате.
— Да, — нехотя призналась она, — мы встретились случайно.
Ваганов помолчал:
— Где знакомая-то, от которой он возвращался?! Поквартирный обход проводили?
Толик сделал вид, что это не к нему. Ответила Катя:
— Нет, Юрий Николаевич.
— Ну а опера где!? С каких пор угрозыск позже СК приезжает!
— Юрий Николаевич, Федин сейчас в командировке – я вам уже говорила – в отделе один Соколок и остался. Он заезжал, но сразу умчался куда-то.
— Бардак! – заключил Ваганов. — А это ещё кто? – Весь нижний пролет лестницы был забит жильцами. Люди в халатах, накинутых на пижамы и сорочки, в тапках – давно уже торчали на лестнице и негромко переговаривались, строя свои версии убийства, из-за чего в подъезде стоял непрерывный гул.
— Граждане, жильцы! – прогремел своим басом Ваганов, и гул тут же стих. — Всем, кто когда—либо видел убитого, оставаться на местах, остальных прошу разойтись по квартирам. Гул возобновился с прежней силой, в толпе началось какое-то движение, но лестницу так никто и не покинул.