Впереди показалась подводная пещера, забранная сверкающей решеткой.
– Лэри! – раздалось оттуда. – Немедленно поднимайся к поверхности, иначе погибнешь!
Ага! Сейчас, разбежалась! Уплыть и бросить предателя-супруга на произвол судьбы?
Из последних сил рванулась к решетке, потянулась…
«Ты нашла ответ, Хозяйка портала? – внезапно раздался в моей голове рокочущий голос. – Что ты ищешь?»
Я чувствовала, как немеет тело, как ускользает действительность, как меня утягивает в глубокую воронку… Перед глазами мелькнули фигурки, данные леди Лавинией. Дракон, сердце, надгробный камень…
«Любовь, – прозвучало в меркнущем сознании. – Я ищу потерянную любовь… И ради нее готова отдать все, даже жизнь…»
Решетка дрогнула и рассыпалась золотым песком.
«Лэри! – послышалось мне. – Лэри, дыши вместе со мной!».
Я почувствовала, как моих губ коснулись другие, такие родные губы, и отключилась.
***
В себя пришла уже на берегу. Я лежала на огромном плоском камне, а надо мной маячило встревоженное лицо.
– Ты мне снова снишься?
Я подняла руку и коснулась щеки мужа.
– Нет, Лэри, – усмехнулся Филипп, и в его синих глазах заплясали черти. – Это не сон.
– Нет? – удивленно переспросила свое «видение».
– Нет, – покачал головой супруг.
– Рич! – громко позвала я.
– Что, Лерочка? – знакомым голосом спросила огромная рыжая морда.
Я растерянно уставилась на появившегося рядом со мной здоровенного леопарда, а тот потерся о мою руку и хитро прищурился.
– Ни фига себе, кино! – пробормотала вполголоса. – Вот это котик!
– Скажи, я красавец? – улыбнулся верон.
– Потрясающий красавец, – согласно кивнула в ответ и добавила: – а теперь быстренько сбегай в дом за сковородкой.
– Зачем, Лэри? – удивился Рич.
– Да так, хочу с одним подлым обманщиком поговорить, – глядя на Филиппа, в котором теперь без труда видела черты бессовестного рыжего, ответила я. – Только, боюсь, без «тяжелой артиллерии» разговора у нас не выйдет.
– Что ж, признаю, заслужил, – кивнул муж и приказал верону: – Иди за сковородкой, Рич, а я пока попробую вымолить прощение у нашей суровой Хозяйки.
Он наклонился надо мной, накрыл мои губы своими и раскаялся во всех своих грехах. А я… Разумеется, я его простила.