Я поднялась и осторожно подошла к двери. За ней послышалась какая-то возня, еле различимое чертыхание и громкое возмущенное мяуканье.
– Что здесь происходит?
Я рывком распахнула дверь и уставилась на представшую моим глазам картину.
С одной стороны проема застыл Лекс, с другой – Этьен. А между ними сидел взъерошенный Ричард и с несчастным видом глядел мне в глаза.
– Мя-а-а, – жалобно протянул кот.
– Что случилось? – не дождавшись от мужчин ответа, еще раз спросила я. – Вы что тут делаете?
– Я шел на кухню, выпить воды, – скривив губы в ироничной усмешке, ответил Лекс. – А тут – эти.
– Так я за Ричардом пошел, – торопливо произнес Этьен. – Он чего-то испугался и выскочил из комнаты, ну а я – за ним. А тут Алексей.
– Понятно, – кивнула я, досадуя на проныру Этьена. Дернула его нелегкая за котом пойти! – Раз уж мы все выяснили, предлагаю разойтись.
– Ма-у! – жалобно мяукнул Рич и бочком протиснулся в мою спальню.
– Ричард! – растерянно позвал его Этьен. – Нельзя! Это Лерина комната.
– Мя-а, – отозвался кот, устраиваясь на моей постели.
– Рич, имей совесть, – попросил злосчастье, но кошарик не обратил на его слова никакого внимания. Он растянулся рядом с подушкой и прикрыл глаза.
– Да ладно, – сказала я Волошину. – Пусть остается.
– Вряд ли это удобно, – неуверенно протянул Этьен. – Ричард может причинить беспокойство, он очень рано просыпается и сразу же требует еды. Настойчиво требует, – подчеркнул злосчастье.
Кот приоткрыл левый глаз, потом – правый и с укоризной посмотрел на хозяина. Весь его вид говорил: «Кто рано встает? Я рано встаю и требую еды?! Ничего подобного. Наглая ложь и инсинуации!»
– Не сомневайся, удобно, – усмехнулась я, поглядывая на наглого кошарика. Мне нравилась его жизненная позиция. Она была чем-то схожа с моей.
– Ну раз вопрос исчерпан, всем спокойной ночи, – небрежно произнес Стахов и отправился к себе, одарив меня на прощанье насмешливым взглядом.
– Да, я тоже пойду, – неуверенно помявшись, промямлил Этьен.
– Доброй ночи, – закрывая перед его носом дверь, пожелала я.
Следующее утро началось традиционно. «Дзинь! Дзи-и-инь!» – разрывался дверной звонок. Пронзительная трель разносилась по всему дому.
Я открыла один глаз и посмотрела на часы. Шесть ноль-ноль. Бородатый гоблин, в конце концов, это просто невыносимо! Сколько можно? Впору объявление на забор вешать, чтобы раньше восьми не беспокоили.
Отодвинув Ричарда, нагло оккупировавшего подушку, я накинула халат, пригладила волосы и, бросив взгляд в зеркало, поплелась к двери.
– Кто? – дойдя до ворот, задала стандартный уже вопрос.